Он шёл очень долго, проваливаясь в снег по пояс и ворочаясь в этом белом мареве. Ему начало казаться, что этот лес и этот снег никогда не кончатся. Когда, запнувшись, он упал в очередной раз и понял, что сил подняться уже не осталось, в душе даже не всколыхнулось сожаление.
Уже больше года прошло с тех пор, как в последний раз коммуникатор находил на просторах Вселенной маленькую синюю будку. И вот уже 12 месяцев и 15 дней как он молчит, отвечая глухой пустотой на вопрос. Грейв не остался тогда в лесу, ушёл в город, даже нашёл работу, приятелей и женщину. Но всё равно возвращался в лес, на ту самую поляну, где встретил ночь второго марта. Он ждал, что однажды туда всё таки приземлиться синяя будка, разгоняя тяжёлую тишину звенящий свистом – голосом надежды. Но время шло, и Тардис не было. Прошла весна, её сменило лето, потом медленно накрыла землю осень, а небеса всё так же оставались пусты.
Грейв лежал на снегу, глядя в чёрное небо и слушал шорох снежинок в воздухе. В этом году зима не хотела уходить, словно весна так и не наступила. А ведь уже 17 марта. Словно в насмешку, снежинки летели в лицо и таяли в потоке горячего дыхания, садились на ресницы и кололи глаза. Да, это всего лишь холодная снежинка попала – так сказал себе Грейв, почувствовав, как защипало глаза. Это просто зима, просто очень долгая зима. Закончился хворост для костров, больше нет свечей и лучин против тьмы. Измученный человек попытался найти хоть каплю тепла внутри себя, но и там остался только холод. И небо над головой пустое, в нём не видно звёзд. Просто потому, что в этом холодном и несчастном мире нет Доктора. И не потому, что он не пришёл, а потому что ты его оставил, когда он позвал с собой.
Так было страшно оставить свой мир? На что он теперь, он не пригоден для жизни, рассыпался в прах, осталась лишь тень. Ты испугался смерти? Но и жизни здесь больше нет. Хотел идти своей дорогой? Ты зашёл в тупик. Дальше пути нет, только чёрная чаща леса и злые звериные глаза.
Грейв не моргая поднял руку и, нашарив в кармане перочинный нож медленно процарапал на коже, уже покрытой сотнями шрамов, крест. Потом моргнул и уже без удивления посмотрел на непонятно откуда взявшуюся кровоточащую ссадину. Тьма вокруг снова была необитаема, или таковой прикидывалась. Он снова поднял голову, пытаясь что-то разглядеть в небе, но тщетно. Глаза закрывались. Неукротимая дрожь холода, колотившая его уже пару часов, пошла на убыль, холод перестал чувствоваться.   Так маленькими тихими шагами подходила Смерть. Барахлящий компьютер, связанный с давно спятившим сознанием человека выдавал причудливые картины, пытаясь спасти хозяина от реальности. Грейв тряхнул головой. Противный внутренний голос, звучащий всё тише и тише день ото дня, почти шёпотом напомнил – ты оставил его, когда он позвал. Стыд тисками сдавил сердце, а измученный разум забился в железных объятиях компьютера, не знающего, что такое жалость, сожаление, сочувствие. Снова брошенный взгляд в непроницаемое ночное небо.
А может быть он там так же блуждает в темноте, как я здесь? Может быть, он не бросил искать меня, но не видит? Как тот кит из истории, который пел на другой частоте, и его никто не слышал, и никого не слышал он. Одиночество в густо населённом океане. А чем мы хуже? Одинокие киты…
Какая-то неведомая сила, возможно – именно та, что зовётся надеждой, подняла Грейва. Он почти ползком, глотая снег и собственную боль добрался до проталины на склоне холма. Там был валежник и немного прошлогодней травы. В ход пошёл нож и ветви ближайших деревьев. В дрожащих отмороженных пальцах зажегся неверный огонёк спички, ветер едка не погубил его. Грейв оберегал пламя, закрывал ладонью, почти прикасаясь к нему пальцами, но не чувствовал боли. Огонь разгорелся, затрещали сучья. На поляне в глубине леса теперь горел огонь. Возможно, для того, кто будет пролетать по небу мимо, это будет одна единственная звезда в темноте.
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к Богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит -
чтоб обязательно была звезда! -
клянется -
не перенесет эту беззвездную муку!
Но в костре догорали огни, ночь заканчивалась. В самый глухой предрассветный час замирало всё живое, а в душе росла тревога и тоска. Может быть, этот мир и правда умер, и звёзд здесь больше не будет, не будет прекрасной Тардис в небе, не будет грустного и мудрого мальчишки Доктора. Компьютерные системы бились в агонии, не зная, что делать с этой болью – ведь нет ни ран, ни травм, оно замёрзло и уже ничего не чувствует. Откуда тогда эта чудовищная боль? А разум сдался давно, узнавая приход того, чему компьютер не научить. Это называется Любовь. Нет, не то пошлое понятие, которым люди заменили себе душу, не то, что чем они называют смайлики-сердечки, открытки с котятами и плотские утехи. Это и больше, много больше, и в тоже время меньше и проще. Оно кричит о себе каждой йотой души и вместе с тем совершенно не многословно. Оно прячется от чужих глаз, но всегда видно знающему взору. Любить кого-то как жизнь, как радость этого мира – вот что значит любить по-настоящему.
Грейв вытащил из внутреннего кармана телефон, посмотрел на мигающий красным индикатор заряда. На одну запись должно хватить.
Доктор, - телефонная трубка осталась молчалива, едва-едва прорывались сквозь тихие далёкие помехи телефонные гудки. Как всегда.

Компьютер не выдержал, ему это было не под силу. Перегорели системы, в голове у Грейва что-то щёлкнуло и для него наступила тьма, что для компьютера означает смерть.
Но не для человека. Открыв глаза, Грейв увидел над собой качающиеся лапы деревьев, склонившегося Доктора и светлую полоску рассвета за его спиной.
Ночь всё таки закончилась, да и зима уже была на исходе.
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
"Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!"
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!
[icon]http://f6.s.qip.ru/9Wc49Iln.jpg[/icon][nick]Kill Grave[/nick][sign]---[/sign]

Отредактировано Рысь (2018-03-17 23:19:18)