Медди открыла глаза и примерно минуту просто смотрела в совершенно незнакомый высоченный потолок с огромным мансардным окном. В него сейчас во всю било прошедшее зенит солнце, и именно этот жизнерадостный свет пробил все слои защиты и отрицания. И Медс проснулась. Смотрела в потолок.
Когда она поняла, что он не даёт ей исчерпывающей информации о том, что тут происходит, где она, как оказалась, почему?... кто она?... Когда все эти вопросы стали невыносимыми из-за звенящей тишины в ответ, она повернула голову вбок. Сбоку стоял низкий журнальный столик, на котором в хаотичной горе валялась корреспонденция, печатные издания и книги, а центром была переполненная до краёв пепельница с окурками. Нервно раздавленные чьими-то (явно не её) пальцами они тоже не давали ответа на вопросы, а только прибавляли новых. Моргнув пару раз, Медди пошла взглядом дальше. За столиком помещение ныряло под нависающий “ложеный второй этаж, к которому вела небольшая лестница, и под ним ютился письменный стол с доской с фотографиями над ним. Они были приколоты местами хаотично, разношёрстно, и композицией их нельзя было назвать. Но в центре, допустим, композиции на неё пленительно-лукаво смотрела абсолютно голая и смутно знакомая девушка.
Вопросов стало совсем много…
Выдохнув Медди снова подняла глаза к окну и шумно выдохнула, пытаясь вспомнить хоть что-то. Но мозг продолжал пребывать в каком-то абсолютно звенящем стазисе. Сев на диване, Медс откинула одеяло, и увидела, что спит в грязной, заляпанной кровью, потом. пылью и ещё бог знает чем футболке и трусах. И увидев на себе этот кошмар она вдруг вспомнила. Всё и сразу.
Звонок Снейка, разбитый гипс, канализация, первый бой, травмированный Стен, его бред про наркодилеров и анаконд, вечер. “Лошадка”, Заки и Эмма говорящие о пропавших Билле и Дейве, поездка в грозу, поцелуй, таро, мальчик-пророк Гал и его отец Эйвон, Заки говорящий считалку, Заки упивающийся болью Вороны, перепуганный Заки, впившийся в неё, допрос, завод, Билл и Дейв, призрак, “Спокойной ночи, без вот этого вот, а лучше вообще без снов…”.
Воспоминания прокручивались всё быстрее, будто бы она наконец распахнула туго закрытую дверь шкафа и на неё вывалилось ВСЁ что там было. С тихим протестующим стоном Медди свернулась калачиком на чужом диване, пытаясь снова провалиться в сладкое забытие. Самообман не продержался и минуты. Поняв как всё тщетно, девушка снова села, откинула одеяло и осмотрелась в поисках своих джинс. Таких же грязны, бррр… и эта футболка… И её волосы в растрепашейся косе…
Одевать их назад не хотелось. Воровато выглянув из-за своей зоны просторного лофта, она увидела рыжую макушку в конце другого дивана, стоящего напротив “кухни”. Заки спал. Значит можно…
Брезгливо подхватив грязную одежду двумя пальцами, Медди на цыпочках пошла к трём дверям напротив её дивана. Это были единственные двери в квартире Заки, помимо входной, следовательно, одна из них должна была отвечать за ванную. Кстати…
Медди внимательнее глянула на фото обнажённой женщины. Фото, бесспорно, было очень красивым ню. И женщина была красивая. Линде очень шёл жемчуг, падающий на тяжёлую обнажённую грудь. Но почему-то внутри было совсем не чувство одобрения. Фыркнув на себя негодующе, Медди стала проверять двери. За одной из них и правда была ванна.
***
Это было странное чувство. Вчера Заки предложил ей пожить у себя, но квартира была совершенно не готова к гостье. Она, квартира, растерянно смотрела на неё единственным ручным полотенцем, исключительно мужскими гелями и шампунями, полным отсутствием явной гостевой одежды и сплошным бардаком, в котором затерялись откровенные журналы и марихуана. Медди не винила Заки (хотя последнее и заставило её напряжённо нахмуриться). Она упала ему вчера как снег на голову, и он пережил практически тот же самый вечер. Но смущённо и тихо роясь по тумбам и шкафам, чувствовала себя совсем ни как дома. Когда жуткая футболка на чистом теле в купе с джинсами стали совсем невыносимы, Медди проявила творческую нотку и практически элегантно завернулась в простынь насыщенно зелёного цвета.
Теперь… ей очень хотелось есть.
Квест становился всё сложнее. За тот час, что она тихо возилась в ванне, рассчёсывалась переодевалась, искала одежду, опять переодевалась, Заки так и не проснулся. Она не помнила, во-сколько они вчера пришли, но утро уже точно наступило. А сейчас было 15 часов дня. Будить его было бы слишком жестоко. Потому она на носочках дошла до холодильника и воровато посмотрела и в него тоже. И, ура! Там было что-то, что можно просто съесть. Как последняя диверсантка, провожаемая сопением мужчины, Медди похитила что-то похожее на китайскую лапшу в картонном стаканчике.
В ходе своих поисков она также обнаружила у него множество книг, и угнездившись на огромном подоконнике, Медди обняла еду, открыла книгу и попыталась почувствовать себя хотя бы в гостях.
***
Заки проснулся ещё через два с небольшим часа. Медс успела высохнуть, прочитать треть того, что схватила, и утилизировать следы своего похищения. Она успела опять подумать и о висящей на сетке Линде и о марихуанне, а вот мысли о том, что им ещё предстояло сделать гнала подальше.
Когда Эшвуд зашевелился, издавая те самые смешные звуки человека приходящего в себя, Медди не стала сразу обозначать своё присутствие. Люди порой такого выдают, когда считают, что они только проснулись одни в своей квартире...
[nick]Медлин Конли[/nick][icon]https://forumupload.ru/uploads/0014/0c/7e/1400/356602.jpg[/icon][status]seeing through the mist[/status]