В таверне было почти душно, несмотря на открытые нараспашку окна. Ароматные запахи с кухни смешивались в причудливые сочетания и вместе с дымом растворялись где-то на втором этаже заведения, куда удалялись самые нетерпеливые посетители «Рептилии». Название нередко отталкивало привередливых прохожих, которым карман еще позволял выбирать, где поесть и поспать, и они откровенно много упускали, обходя порог таверны стороной. Счастливые же завсегдатаи ценили как владельца заведения, так и саму «Рептилию», как место самой что ни есть стабильности в океане вечно меняющихся цен и качества. Владелец, будучи упитанным серпентарием, давно получил прозвище безобидной Черепахи и с удовольствием лично готовил с отрядом помощников из молодежи с соседней улицы на всю орду, которая заваливалась к нему после шести часов.
Скучать в «Рептилии» не приходилось, и не потому что в заведении частенько ломали столы и стулья о головы замешкавшихся драчунов, а потому что особой популярностью у постоянных посетителей пользовались карты и кости. Даже в правилах было прописано, что частый победитель, как избранник самой Фортуны, получит бонусную бутылку чистого рома. Возможно, Черепаха просто вспоминал так молодость и свои годы, полные азартных игр и приключений, возможно, он так удерживал клиентуру, иногда меняя кости на те, что падают куда угодно, но не нужные цифры. Проще говоря, все оставались довольны. Ну, почти все. Угрюмый вид мистера Эрроу за дальним столиком, который постояльцы уже привыкли обходить стороной, зная, чье там место, откровенно печалил Черепаху, лично накладывающего ему на стол горячую похлебку. Но Райан часто был угрюмый, и помочь ему никто не мог, ведь мало кто знал истинную причину такого настроения.
– Вчера ты ушел так рано, ребята даже расстроились, карты были благосклонны, две бутылки ушло! – поведал Черепаха, словно желая отвлечь Райана от тяжелых мыслей, принимая монетки в широкий карман на фартуке. Деньги, которые Эрроу зарабатывал как грузчик то тут, то там, чаще всего шли как раз на оплату завтрака, обеда или ужина, смотря в какое время голем мог себе позволить освободиться от работы. И несмотря на симпатии, Черепаха не делал скидок, да и Райан про них никогда не заикался.
– Смею предположить, что на следующей неделе никому не повезет, – исподлобья взглянув на владельца «Рептилии», Эрроу криво ухмыльнулся, принявшись за похлебку под смешок Черепахи.
– Все возможно, Фортуна скользкая дама, хочу тебе сказать, – улыбнулся Черепаха, но в мгновение ока едва не выронил поднос от удивления и ужаса, из-за которого чуть не покрылся чешуйками. Со стороны кухни раздался душещипательный крик. Эрроу почти подавился похлебкой и положил ложку, едва прикоснувшись к еде, хмуро оглядываясь на дверной проем, рядом с которым сидел. Присутствовавшие в зале тоже замолкли, словно призрака увидали, настолько непохожим на привычные женские вопли был раздавшийся с кухни крик. Это был крик ужаса, не сравнимый с игривыми восклицаниями, периодически доносящимися со второго этажа. Черепаха суетливо вытер руки, словно ему скоро понадобится с чем-то разбираться собственными ластами, и побрел на кухню, распахнув на момент широкие двустворчатые двери. Но увидеть за ними что-либо никто из посетителей так и не смог, от того повисло тягостное молчание, но спустя минуту мир вернулся в прежнее русло. Вскоре музыка вновь старательно пробивалась через шум и гам голосов, раздающихся сквозь пьяный смех, и все словно дружно забыли о чьей-то беде. Почти все. Эрроу же тяжелым взглядом смотрел в тарелку, не обладая такой волшебной способностью оставаться равнодушным, лишь силой воли заставляя себя расслабиться и хотя бы начать есть долгожданный ужин. У него даже получилось положить почти полную ложку в рот, но когда дело дошло до новой, из кухни выскочила испуганная и бледная девочка. В глазах еще стоял ужас, язык заплетался, и Райан даже не сильно удивился, что ребенок подскочил именно к нему.
– Мистер Эрроу, пожалуйста, пойдемте со мной, мистеру Черепахе нужна ваша помощь, – промямлила она, испуганно поежившись, когда большой и грузный мистер Эрроу встал на ноги, оказавшись раза в четыре, если не больше, выше светловолосой девчушки, вынужденно взирающей на голема снизу вверх как муравей на гору. Но долго пугаться посетителя не было времени, ведь с кухни донесся голос Черепахи, требующий скорее вернуться. Девочка сорвалась в бег, а Эрроу последовал за ней хмурой тучей широким шагом, готовясь увидеть за дверьми кухни не то лужу крови, не то сломанную печку. Кто знал, что действительно могло так сильно напугать кухарку?
Миссис Черепаха все еще приходила в себя на невысоком табурете, пока ее дружно обмахивали чем попало другие дети. Мистер Черепаха тем временем стоял памятником на пороге черного хода на кухню, смотря куда-то в пространство между мусорными баками. Долго и упрямо, словно в них завелось что-то немыслимое. Райан медленно прошел к старому знакомому и остановился возле него, уставившись в ту же точку. Точкой оказался до боли знакомый красный китель. Сердце в груди голема болезненно екнуло. В луже грязи валялся офицер космофлота.
Сморгнув наваждение, от которого глаза заблестели, Эрроу молча поднял бездыханное тело над землей, в свете далеких фонарей сумев различить на лице молодого человека кровавые подтеки. Но тело не было холодным, это Эрроу чувствовал сразу. Да и едва «бездыханная» тушка оказалась на весу, незнакомец застонал от боли.
– Живой, – произнес Райан так, чтобы услышала миссис Черепаха, не скрывая и собственного облегчения в хриплом голосе.
– Живой, но избитый до полусмерти на пороге моего заведения! – возмутился Черепаха. – Мне не нужны такие проблемы, забери его отсюда скорее, Райан! – залепетал серпентарий, косясь на пострадавшего лейтенанта как на живое недоразумение.
– Я даже не знаю, кто он, – ответил честно Эрроу, пока незнакомец все больше ежился и вертелся, словно ему было ужасно неприятно.
– Ф-фу… Что за запах, – донесся слабый голос офицера, и наконец открыв глаза, незнакомец в форме уставился на мистера Эрроу и удивился. Удивился еще больше и извернулся так, что Райану ничего не оставалось делать, кроме как отступить в сторону от рухнувшего на грязный пол офицера. Молодой человек с пронзительно тонким всхлипом схватился за ноющую черепушку, кое-как встал на ноги, а после взглянул на свои руки и чуть снова не обмяк от вида крови, если бы не широкая ладонь Райана, поддержавшего бедолагу за спину.
– Не прикасайтесь ко мне!!..С-сэр, – не зная, чего боится больше, собственной крови или громадного с виду мужчину, лейтенант спешно вытер ее с руки платком.
Скрестив руки на груди, Эрроу холодно взглянул на офицера. Он давно отвык от благодарностей, но всегда считал представителей космофлота более культурными существами, ведь мундир не только уравнивал граждан разных рас, он придавал им другой склад ума и поведение, достойное флота… Не в этот раз, хмуро про себя подумал Эрроу, все же спросив:
– Кто вы, сэр? И как оказались здесь?
– Уж явно не по собственной воле, – возмутился лейтенант, словно вынужден был указать на очевидное. Наградив невольного собеседника презрительным взглядом в ответ, офицер сделал шаг в сторону глухой улицы, демонстративно отвернувшись от незнакомых ему личностей. Начав шарить по карманам и что-то упрямо ворча, лейтенант вскоре от досады всплеснул руками, взвыв тонким голосом.
– Меня ограбили!
– Удивительно… – буркнул про себя мистер Черепаха так, чтобы услышал только угрюмый Эрроу.
– Отец будет в ярости, когда узнает! Даже документы с назначением!
Возмущение лейтенанта можно было понять, но Черепаха не стал ждать конца тирады и громче спросил: – Вы видели, кто на вас напал, милейший? Может, стоит обратиться в полицию?
– Я не видел их лиц, помню только удар по голове, – угрюмо ответил лейтенант, добавив: – Все из-за этой драной кошки. С-сглазила меня, наверняка сглазила! Ей не найти было лучшего старшего помощника, но еще смела воротить свой нос!..
Эрроу недоверчиво сощурил взгляд, а руки туже сцепились в замке на груди. Странная мысль закралась в его голову, и с каждой новой секундой невольного «любования» на молодого офицера Райан догадывался, кто перед ним стоит. Конечно, на Полумесяце было не мало «драных кошек», но слишком много совпадений…
– Как вас зовут, сэр? – настойчиво поинтересовался Эрроу таким тоном, будто был на допросе преступника.
– Уильям Грэйсон, – прошипел в ответ лейтенант, уставившись на далекие огни в конце улицы. – Где я, черт побери?.. Э-эй! Отпустите меня, вы!
– Спасибо за ужин, Черепаха… Я знаю, куда его вести, – взяв лейтенанта под локоть, Эрроу просто поволок нового знакомого вслед за собой.
– Вы что делаете?! Отпустите меня немедленно! – возмущался офицер, дергая бестолково рукой, – эта рептилия может знать, кто на меня напал! Это мог быть он!
– Это был не он, – уверенно ответил Эрроу, уводя лейтенанта к проходу, что вел на другую сторону Полумесяца.
– Откуда вам знать, будь вы неладны! А может это вообще были вы!?
– Если бы я ударил вас по голове, мистер Грэйсон, – сделав паузу, Райан хмуро добавил, подобрав правильный оборот, – вы бы уже не разговаривали.
Возможно, оценив еще раз своего угрюмого спутника, с которым было достаточно бесполезно спорить, Уильям Грэйсон сделал неутешительный вывод, что великан был прав, но возмущаться от того не перестал.
– Куда вы меня тащите? Зачем вы вообще меня куда-то тащите?! Отпустите сейчас же, я офицер космофлота!
– Как вы это докажете, если у вас украли документы? – риторически поинтересовался Эрроу, приведя молодого офицера на пристань, откуда не так давно отчалила «Лайонесс».
– Трудоголик ты, голем. Слишком рано, еще нечего разгружать! – удивился начальник бригады грузчиков, заметив старого знакомого. Перекинув сигарету из одного уголка рта в другой, не менее грузный чем сам Эрроу канидае медленно подгребся поближе, уперевшись плечом в груду ящиков, сложенных на причале.
– Это что за девица такая? – хмыкнул бульдог, хитрым взглядом окинув потрепанного офицера.
– Мне надо найти начальника порта, Соломон, поскорее бы… Дело важное, – проигнорировал шутку Эрроу, одними лишь глазами тонко намекая, что времени по сути нет даже на эту милую беседу.
Бульдог хмыкнул и кивнул в сторону обшитого железными листами дома поодаль.
– Еще у себя в офисе, тебе повезло, Эрроу.
– Вы сказали «Эрроу»? – решил было уточнить лейтенант, но тряпкой полетел вслед за големом, все еще прикованный железной хваткой к могучей фигуре, что шагала к кабинету начальника порта.
Постучав в дверь, Райан дождался, когда разрешат войти, и наконец отпустил Грэйсона к его вящей радости. Не обращая внимания на нытье о том, что плечо занемело, голем учтиво поприветствовал начальника порта:
– Мистер Фергюссон, простите, что так поздно…
– Мистер Эрроу, - протянул слегка удивленно Фергюссон через густые усы, бегло осмотрев как Райана, так и его спутника. – Зарплата в конце месяца, бухгалтерия не терпит интервенции, – на всякий случай решил заранее предупредить начальник порта, меньше всего ожидая каких-то проблем от весьма скромного и покорного в какой-то степени голема. Но Райан лишь качнул отрицательно головой.
– Я не за деньгами, сэр. Сегодня отчалила «Лайонесс», военный корабль. Этот офицер должен был быть на борту судна. Как КСС Ее Величества мог отправиться без старпома?
– Так же как «Устрица» без доктора или как «Старлайт» без мастера парусов, – хмыкнул Фергюссон, вставая из-за стола, чтобы переложить бумаги в ящики, где информацию с них считывал компьютер, большой экран которого сиял темно-зеленым в золотой изысканной раме.
– Так бывает, ничего удивительного.
– Она меня бросила?! Она специально подстроила нападение, чтобы уплыть без меня?! – взвизгнул Грэйсон, на что Эрроу отреагировал молча, но достаточно хмуро оглянувшись, от чего лейтенант поперхнулся своим возмущением спустя секунду.
– Сэр, не могли бы вы проверить, в полном ли составе отправилась в плавание «Лайонесс»? У лейтенанта похитили документы перед отправкой судна.
– «Лайонесс», это… Это капитан Смоллетт, не так ли?
– Она самая! – фыркнул Грэйсон, скрестив руки и охнув от боли в плече после хватки Эрроу.
– Да, капитан Смоллетт, – уточнил сам Эрроу, вздохнув.
Фергюссон тоже вздохнул. Он знал, что когда-то Эрроу сам служил у Амелии и их связывали многие годы долгой службы. Кроме того, голем никогда ни о чем не просил, а ситуация даже безразличному начальнику порта постепенно переставала нравиться, чем больше деталей сходилось как мозаика в цельную картину. Хмуро взглянув на лейтенанта, начальник порта кивнул и начал набирать информацию на панельной доске, чтобы вывести на экран данные по «Лайонесс».
– Вот он, список экипажа…
После имени капитана Смоллетт красовалась фамилия вовремя прибывшего на борт Уильяма Грэйсона.
***
– И что теперь делать?.. – поникшим голосом поинтересовался лейтенант, когда он вместе с Эрроу спустились на пристань. Полумесяц уже жил полной жизнью, едва включались все дневные фонари, поэтому голем и человек обнаружили себя в плавно наплывшем потоке людей, снующих по своим делам во все концы. Где-то в небе уже даже виднелись легкие суда, прибывшие с Монтрессора. Проследив за одним из кораблей, Эрроу опустил свой взгляд ниже и заметил одинокий огонек, возвышающийся над прочими домами на самом конце города.
– Нам надо на Маяк, - прогудел Эрроу и тут же двинулся вперед, не дожидаясь Грэйсона.
– Маяк?! – взвизгнул лейтенант. – Пешком на Маяк? Это пол дня пути! Я ранен, в конце концов!
Вздохнув, Эрроу остановился и оглянулся на Грэйсона, для демонстрации показавшего ему окровавленный платок. По сути, Райану было без разницы на физическое состояние надоевшего офицера, но даже голем понимал, что время идет на секунды, ведь на борту КСС «Лайонесс» был диверсант, способный навредить как самой экспедиции, так и капитану Смоллетт в частности. И Эрроу не мог этого допустить. Задумавшись, голем полез в собственный карман пальто и достал из него ту самую монетку, что Амелия оставила перед уходом. Он собирался вернуть свой долг, но не предполагал так опосредовано. С угрюмым видом Эрроу звучно свистнул мимо проезжающему экипажу, кинув монетку в руки кучера.
– На Маяк да поживее, - буркнул Райан, придержав дверь для Грэйсона. – Живее, я сказал, лейтенант.
– Да кто вы вообще такой, чтобы… – начал было бурчать Уильям, забираясь в карету, но не успел договорить, получив пинок под зад от Эрроу, зашедшего в карету следом.
Пока они ехали, а мимо пролетали ухоженные дома Ясной стороны, Эрроу с заметной тоской во взгляде вспоминал тот мир, что, казалось, оставил невообразимо давно. Прохожие в чистых одеждах, спешащие по своим делам по более-менее чистым улицам. Патрули полицейских, толпы зевак у какого-нибудь певца на переулке. Дети, резвящиеся у городского фонтана на площади перед адмиралтейством. Огромное здание, являвшееся когда-то сердцем Полумесяца и сердцем самого Эрроу, вновь поразило его до глубины души своим величием. Он бывал там много раз и даже мог забыть самый последний, когда его судили за высокими стенами, лишь бы не гасить где-то глубоко внутри вспыхнувшее чувство любви и самозабвенной преданности к королевскому флоту.
– Скажите, кто вы такой наконец, – пробубнил угрюмо Грэйсон, отвлекая Эрроу от приятных воспоминаний. Смотрящий в окно голем нехотя откинулся на спинку сидения и вздохнул.
– Неужели на Полумесяце есть хотя бы одна особь, которая про меня не слышала?.. – вздернув брови, с ироний ответил вопросом на вопрос Эрроу, взглянув на лейтенанта.
– Значит, тот самый Эрроу, – слегка поежившись, Грэйсон уставился в окно сам. – Какое вам дело до флота… Теперь-то?
Райан не смог ответить на этот вопрос. И не потому что затруднялся долго читать неумехе лейтенанту нотации о том, что такое королевский флот и как невозможно забыть годы службы на КСС, но потому что сам не знал ответа. С космофлотом его действительно уже не связывало ничего. Ничего, кроме памяти и крови, пролитой чуть ли в каждом уголке Эфириума. И он был обязан тем людям, с которыми служил, обязан до конца своих дней, потому что только в космофлоте обрел себя. И потерял. Но эту историю Эрроу рассказывать не собирался никому, равно как не желал даже пытаться ответить Грэйсону, вновь начавшему ныть о своей пострадавшей голове.
Вскоре карета доехала до Маяка, где Эрроу по сути просто вломился в двери, не став утруждать себя длительным общением с охранниками на пороге службы. У него была важная информация, которую надо было донести до капитана Смоллетт как можно скорее, без задержек.
– Посторонним запрещен вход на собственность космического флота Ее Величества, покиньте здание! – зазвенел металлическим голосом охранник, подкатив к голему на своих гусеницах и пригрозив дубинкой. Смешная угроза для голема, даже после того, как дубинка подключилась к аккумулятору робота и начала сверкать от тока, не убедила Райана отступиться. Он все равно громогласно обратился к сидящим за мониторами работникам, в надежде, что хоть один решится передать сообщение.
– На борту КСС «Лайонесс» диверсант! Он пробрался на борт по документам лейтенанта Грэйсона. Проверьте состав команды, передайте сообщение капитану Смоллетт, что на борту обманщик!
– Покиньте здание! Покиньте здание! – начав вытеснять Эрроу, робот подозвал помощников и уже три упрямые машины начали выгонять незваных гостей из Маяка.
– Посмотрите на карту, проверьте, где они сейчас! Пока не поздно!
– Они пропали с радаров, – раздался удивленный голос одной из связных, все же проникшейся отчаянным голосом Эрроу. Подскочив к коллеге, другие связные тоже стали проверять информацию о КСС «Лайонесс» и вывели данные на центральный экран.
– Корабль недоступен для наших маяков… Кто вырубил систему связи?
– Они уже во Фронтире за такой короткий срок?.. – удивился Грэйсон, когда роботы охранники откатились в сторону, пропустив незваных гостей поближе к монитору.
– Они не добрались до Фронтира. Сигнал потерян у Дэр-до-Хра.
– Срочно сообщите в Адмиралтейство, мы потеряли КСС «Лайонесс»!
– Автоматическая проверка состояния судна была отключена. Последний сигнал?
– …Как у них мог взорваться двигатель? Пройден полный техосмотр на адмиралтейской верфи!
– Свяжитесь с акшарским космопортом!..
Кутерьма и суета на Маяке осталась для Эрроу едва ли приметным фоном. Он смотрел на экран, где эскиз «Лайонесс» плавно обходил колонию, но не преодолел границу, исчезнув, словно судна и не было в воздушном пространстве планеты.
***
– Она сама виновата, – пробурчал Грэйсон, спускаясь по лестнице от маяка на улицу. Уже давно сияло ближайшее к Полумесяцу солнце, и небо над портом было ярким и чистым, но настроение у Эрроу осталось откровенно темным, которое не следовало бы испытывать. Грэйсон этого естественно не знал и продолжал ворчать в привычной манере:
– Она должна была быть рада моему назначению. Я бы раньше оказался на судне, подготовился бы. А из-за нее вообще мог не попасть на борт.
– Ты и не попал на борт, – пробурчал Эрроу, угрюмо глядя вперед, пока спутник семенил где-то позади и сбоку.
– Мне к врачу надо, увалень, и отцу рассказать что случилось! На меня напали, в конце концов, в чем моя вина? Почему я вообще тебя слушаюсь, несчастный бродяга…
– В чем твоя вина? – угрожающе обернувшись к юнцу, Эрроу не стал заниматься рукоприкладством, не стал обращать внимания на нелестные эпитеты, потому что оскорбился больше за честь мундира, который носил глупый Грэйсон, не ценя той ответственности, что ложилась вместе с ним на плечи.
– Твоя вина в том, что ты получил назначение при одном из лучших старших офицеров космофлота. На корабль, который должен был поменять ход всей войны. И подвел своего капитана, даже не ступив на палубу. Из-за тебя экипаж лишился старшего помощника, незаменимого офицера на борту, что должен был быть правой рукой капитана. А теперь в этой руке, скорее всего, занесенный в спину Смоллетт нож. Новейший КСС рухнул, не пройдя и пятидесяти световых миль. По-твоему, это совпадение? Кто знает, сколько членов экипажа уже погибло или пострадало из-за крушения. Возможно, что и капитан в числе погибших или серьезно раненных. И все это произошло, потому что ты не смог постоять за себя в темном переулке на Оборотной! – прогремел в итоге Эрроу да так уверенно и грозно, что Грэйсон чуть не упал на подкосившихся ногах от расстройства чувств.
– Иди домой, лейтенант… Расскажи отцу, что случилось, – тихо продолжил Райан, не оставив на лице былой вспышки злости, лишь тихое презрение, с которым отвернулся от несостоявшегося старпома «Лайонесс», направившись на людный переулок в снующую по своим делам толпу, растворившись в ней на удивление легко, будто его никогда не было у Маяка, где лейтенант Грэйсон пытался надышаться воздухом от охватившего его страха.
***
Райан молча следил за тем, как мигает лампа на столе в его тихой комнате. Он зажег ее специально, хотя свет без особой надобности просили не включать для экономии и так нелегально берущегося электричества. Эрроу нужен был хоть какой-то свет в той тьме, в которой оказался его заплутавший разум. Склонившись и подперев голову руками, Эрроу устало потирал виски, все чаще жмурясь. Голова лишь слегка болела, но этого ноющего чувства хватало для раздражения. Райан хотел действовать, но совершенно не знал как. Он не имел права наниматься на борт кораблей, не имел права вернуться на службу, чтобы помочь Амелии. Он волновался за фелинку и за экипаж, частью которого мог стать сам, если бы только согласился отправиться с ней в опасную экспедицию. Кто же мог предположить, что она будет опасной с самой первой минуты?.. Он и должен был, обнаружив капитана в темной подворотне под дулами пистолетов каких-то наемников еще на Полумесяце. Он знал, что она в беде, но остался в стороне. Он подвел ее. И несмотря на то, что вины Грэйсона в случившемся Райан не умалял, свою он видел не в меньшей степени ужасающей, раздирающей душу на части. Эрроу чувствовал, что предал капитана Смоллетт. Предал, потому что оказался слаб. И слабость была самым страшным упреком для голема всю его жизнь… Он ненавидел свою слабость, в чем бы она не проявлялась. И тут она повлияла на судьбу целого судна, о чем в былые времена он мог подумать лишь в страшном сне. Эрроу готов был отдать жизнь за любого на борту КСС, на котором служил, и уж тем более за своего капитана, но не стал этого делать, когда должен был, оправдавшись нелепым «я не могу». Почему он должен был? Он больше не служил, его презирали даже едва оперившиеся после Академии юнцы, слышавшие хоть раз его историю. Райан ничего не мог сделать, чтобы помочь Амелии, и кто знает, если бы она притащила его на КСС, какими бы бедами еще в порту обернулось такое назначение. Но беда все равно догнала «Лайонесс», беда зашла к ним на борт под чужой личиной, и Эрроу мог лишь сокрушаться от своего бессилия и беспомощности.
Открыв яркие голубые глаза, голем медленно поднял голову и уставился на стол. Лампа не привлекала его как прежде, но свет блеклой полосой падал на пол, исчезая во тьме, где заканчивалась столешница и покоился одинокий тонкий ящик. Грузно поднявшись с места, Райан медленно потянул за маленькую выемку в крышке, вытащив ящик на себя, и с тяжелым вздохом снова зажмурился, когда свет вновь замигал и плавно погас, оставив его в кромешной тьме.
***
Мерный звонок в дверь раздался где-то далеко в сердце дома, глухо и едва слышно для стоящего на пороге Эрроу. Из-за стеклянной двери лился теплый уютный свет, а огромное поместье словно излучало тепло каждой стеной двухэтажного здания. В какой-то момент Райан даже оттянул шейный платок, настолько ему стало неловко и душно на чисто прибранном крыльце. Таких поместий на Полумесяце было крайне мало и выделяли их для тех, кто по сути доживал свой век, но был слишком важен для космофлота, чтобы ожидать их визита с планеты в порт. А случаи бывали самые разные, да и опыт бывалых вояк требовался в Адмиралтействе всегда. На пороге одного из адмиральских домов и стоял голем, уже видя очертания приближающегося дворецкого.
Открыв дверь, Эрроу уставился вниз, на маленького робота, учтиво поприветствовавшего его со всей деликатностью, на которую способна программа.
– Доброй ночи, мистер Эрроу. Я провожу вас в гостиную.
– Доброй ночи, Оливер. Спасибо…
Переступив порог, Райан мгновенно очутился в царстве музыки, света и покоя. Со стен на него взирали портреты известных поэтов, композиторов и военных, чьи заслуги владелец дома считал основательными для того, чтобы пылиться в коридоре, с потолка свисали канделябры, под одним из которых в круглой прихожей Эрроу повернул вслед за роботом дворецким в такую же круглую гостиную, где весело потрескивал огромный очаг в растопленном светлом камине, больше похожем на орган. Над каминной полкой висел дивный пейзаж с планеты Аэр-до-Хра, и там же темным пятном кропотливый авес нанес и планету-близнеца в тени собственной родины. Мысли унесли голема к той темной точке, на которой разбился КСС, и он не сразу услышал, что уже не один.
– Давненько я тебя не видел.
– Доброй ночи, адмирал, – оглянувшись, Эрроу искренне улыбнулся и пожал протянутую руку старца, присаживаясь в кресло напротив.
– Как поживаешь? – поинтересовался, хитро прищурив глаза, седой мужчина, откинувшись на мягкую спинку дивана.
– Хорошо, сэр, – со вздохом ответил Эрроу, не собираясь вдаваться в подробности, о чем и собеседник уже догадывался, устало хмыкнув. Ничего не менялось.
– Дедушка! Я его собрал! Смотри, смотри! – в гостиную вбежал маленький мальчик, на вытянутых руках удерживая модель маленького парусника с выдвигающимися закрылками и даже маленьким двигателем, которым была голубая лампочка.
– О, какая дивная работа, молодец, – сказал адмирал, осторожно усаживая внука на здоровое колено. Мальчик, заметив гостя, заметно стушевался и к умилению Эрроу тихо спросил у деда, думая, что его плохо слышат, кто это сидит в гостиной.
– Кто это? – притворно удивился адмирал, обнимая внука. – Я расскажу тебе потом, а пока беги к маме, она тебя явно ищет.
Внук адмирала, прижав к сердцу кораблик, доверчиво взглянул на деда, а после на мистера Эрроу, и плавно сполз на пол, осторожно подойдя к незнакомцу поближе. Райан молча смотрел на юнца, в чьем лице угадывались черты, доставшиеся от деда. Глаза были отцовские, но все остальное явно досталось по адмиральской линии. Гордый профиль, высокий лоб, серьезность, с которой мальчик протянул незнакомцу свой кораблик словно дар…
– Вам нравится?
– Прекрасная работа, – тепло улыбнулся Райан, не смея прикасаться к игрушке, как ему казалось, непозволительно для того грязными руками. Но он постарался как мог выразить свое восхищение словом: – Достойная настоящего офицера космофлота.
Ребенок просиял, видимо, услышав самое важное, что только мог, и радостно ускакал на зов матери, оставив мужчин в тишине гостиной. Когда в дверном проеме появилась женщина, Эрроу чуть привстал с места, но дама не задержалась в гостиной, взяв ребенка за руку. Лишь бросила отчасти холодный взгляд на гостя и увела сына на второй этаж готовиться ко сну.
– Так что привело тебя в столь поздний час? Что-то случилось?
– Случилось, адмирал… – кивнул Эрроу, сложив руки в замок перед собой. Сев на край кресла, Райан с тяжелым вздохом признался: – Я узнал о настоящей цели экспедиции КСС «Лайонесс».
– Надо же. Секретная информация такая секретная, – фыркнул адмирал, но не стал заострять на промахе своих коллег в штабе внимания. – И что с того?
– Вы возможно уже слышали, что корабль потерпел крушение у акшаров.
– Слышал, – признался адмирал, снова сощурив взгляд. – Но понять не могу, причем тут ты, Эрроу.
– Я обнаружил лейтенанта, который получил назначение на «Лайонесс». Избитым и ограбленным на Оборотной. По его документам на борт пробрался диверсант. Я полагаю, что крушение случилось из-за самозванца.
– И что ты предлагаешь делать?
– Я предлагаю отправить туда замену лейтенанту. Замену, которая уже в курсе событий, и сможет оказать капитану Смоллетт поддержку в нелегкой миссии.
– Откуда ты вообще узнал о миссии капитана Смоллетт? – недоверчиво поинтересовался адмирал, чем заставил Эрроу смущенно опустить на миг взгляд в расписной ковер перед камином. Он не любил врать и в этот раз не считал правду опасной.
– Капитан сама мне рассказала об этом, сэр. Когда просила заменить неугодного ей лейтенанта в качестве старпома.
Адмирал какое-то время просто смотрел на сидящего напротив гостя, а потом разразился гулким смехом. Эрроу не сразу понял, что смешного сказал, но не смог удержаться от улыбки в ответ.
– Эта фелинка знает толк в издевках. Вместо назначенного лейтенанта взять того, кому вообще на корабль нельзя ни ногой!
– Сэр, я отказался, когда капитан предложила эту идею. Но теперь, когда она в опасности, я чувствую свою вину…
– Вас бы обоих повесили, на этом бы путешествие закончилось как для тебя, так и для Смоллетт, – почти что спокойно прогудел адмирал, беря со столика перед камином медового цвета виски.
– Понимаю… Но путешествие важно для нашей империи. И оно тайное. В случае громкого провала Ее Величество получит насмешки оппозиции за надежду за счет сокровищ Флинта выиграть войну…
– Я смотрю, ты изрядно поумнел, Эрроу, – после долгого молчания, адмирал грузно поднялся с дивана и прошагал к камину. В ярких языках пламени блестела как драгоценный металл механическая нога. – Ты прав. Миссия очень важна и ее провал лишь усугубит последствия для империи. Если Смоллетт найдет сокровища Флинта, флот воспрянет как из пепла и мы выиграем эту чертову войну. Но если нет…
– Кому-то нужно, чтобы капитан не смогла найти сокровища, сэр… Перед разговором со мной она оказалась в засаде на Оборотной. Ее пытались убить. Когда я узнал о том, что ее старпом на борту лишь номинально, то понял, что враг пробрался к ней за спину. И я это позволил, так или иначе…
– Так что ты предлагаешь конкретно, Эрроу?
– Отправьте меня на КСС «Лайонесс». Я найду корабль, займу место старпома, разберусь с предателем и помогу капитану Смоллетт выполнить задание до конца.
– С чего ты взял, что годен для этого?
– Я уже в курсе тайной операции, сэр, – встав рядом с адмиралом, Эрроу равнодушно уставился на пламя, - и я не опасаюсь ни тягот долгого путешествия, ни последствий. Я служил под командованием Смоллетт, мы нашли общий язык. К тому же, в случае провала операции и нашей смерти в экспедиции флот потеряет лишь тех, кого терять не жалко, за исключением, конечно, капитана Смоллетт. На ней огромная ответственность, никто кроме нее и не справится с этой миссией, если Планета Сокровищ действительно существует. Я помогу ей, чем смогу…
– Почему ты, Эрроу? – с нажимом, казалось бы, повторил вопрос адмирал, но Райан, заметив что-то в глазах собеседника, слегка нахмурился и опустил голову, признаваясь:
– Как однажды я почувствовал свое место рядом с вами, сэр, так теперь я чувствую его подле капитана Смоллетт. Пожалуйста, сэр… Я никогда вас ни о чем не просил, но сейчас у меня не остается выбора.
– И в самом деле… Ты никогда ни о чем не просил, Эрроу, – вздохнул устало адмирал, тоже глядя в камин. Виски он так и не выпил, но спустя долгие минуты тягостных раздумий ополовинил стакан залпом и уверенно ответил.
– Так тому и быть. Мне не откажут в адмиралтействе после всех тех ожогов, что я заработал на своей старой заднице, сражаясь за Империю. Приходи в полдень на главный причал. Я разберусь с твоим назначением.
– Благодарю, сэр, – с учтивым кивком Эрроу выдавил из себя напоследок подобие благодарной улыбки, но от избытка странных эмоций вдруг почувствовал себя слишком неловко, чтобы задерживаться в чужом доме еще дольше. Обойдя адмирала, Райан направился на выход, где уже поджидал робот Оливер. И лишь на пороге Эрроу остановился, вытащив из-за пазухи тонкий сверток. Бережно уложив его на тумбу под зеркалом, Райан услышал шаги адмирала.
– Ты не торопился ее прочесть, – усмехнулся старец, скрестив руки на груди.
– Так бывает, когда булыжник вместо головы на плечах, сэр, – улыбнулся Эрроу, положив ладонь на тонкий переплет давно прочитанной книги.
– Ты помнишь, что я сказал тебе однажды?
– Что я не смогу спасти всех, – тихо ответил Райан, но адмирал к его легкому удивлению не согласился.
– Нет. Хотя я рад, что ты наконец это понял… Если действительно хочешь увидеть звезды, то подними голову и смотри на них.
Эрроу смолчал, встретив взгляд адмирала, полный тоски и не прошедшей заботы, и вспомнил те годы, когда он только начинал служить на «Орионе», большом фрегате, к которому его унесла маленькая «Звездочка», всего лишь шлюп при большом корабле. Тогда Райан впервые увидел другие планеты, и с тех пор старался держать глаза открытыми для всего мира, что разворачивался перед ним как на ладони во всей своей красоте и ужасах войны.
Ему снова надо было открыть глаза. Ему снова надо было видеть ясно, куда он стремится. Снова надо было восхититься той красотой, что таилась в небесах, чтобы помнить, за что сражается. В том был смысл напоминания… Эрроу покорно кивнул в ответ, переступив наконец порог адмиральского дома, чтобы почти сразу же, как за ним затворят дверь, взглянуть на далекие звезды, что сияли над его головой, и вспомнить, какого это, быть офицером.
***
Райан не мог заснуть, поэтому едва посветлело на улице, выскочил из гостиницы и поспешил на Ясную сторону, где на причале его должны были ждать вести. Хорошие или плохие, Эрроу не знал, но надеялся на первые, ведь адмирал действительно был значимой фигурой в действующем штабе и даже такой тяжелый случай как Эрроу должен был стать лишь дружеской просьбой с нужными лицами в Адмиралтействе. Им нечего было терять, равно как и Райану. Время текло, мимо сновали прохожие, периодически поглядывая на застывшего как изваяние голема. Никто к нему не подходил, будто он пребывал под невидимым куполом, пока вдруг его не вырвали из заслона тяжких дум учтивым кашлем и более настойчивым хмыканием, ведь Райан даже не сразу заметил, что рядом с ним кто-то есть.
– Вы мистер Эрроу?.. – раздался наконец голос за спиной голема, молча взирающего на погрузку маленького юркого брига.
– Да, это я, – ответил Райан, взглянув вниз на приземистого чамаэ, у которого явно ломило шею от напряжения. Эрроу оказался слишком высоким для прямого зрительного контакта.
– Адмирал Нельсон просил передать вам следующие документы и этот пакет… У вас нет с собой багажа?
– Нет, – ответил Райан, принимая в руки пухлый сверток и приложенный сверху конверт с до боли знакомой печатью.
– Что ж, налегке может и лучше. То судно отвезет вас на Дэр-до-Хра, – указал чамаэ толстым пальцем на уже готовый к отплытию шлюп, - капитан предупрежден о пассажире. По прибытии в космопорт предоставьте бумаги местному штабу адмиралтейства, а после – капитану Смоллетт. С назначением на КСС «Лайонесс», лейтенант… И еще, адмирал просил передать, что желает удачи.
– Если будет такая возможность, передайте адмиралу мою благодарность… За все, – сдавленно ответил Эрроу, с тяжелым вздохом стиснув пакет в руках. Судя по мягкому содержимому, ему снова выдали форму, и на глазах у голема засияла самая искренняя благодарность, которую он смущенно спрятал, задрав подбородок. Чамаэ естественно подумал, что мистер Эрроу странный гордец, раз так раздулся на ровном месте, и поспешил удалиться восвояси, а Райан, шумно втянув носом воздух, совладал с собой и уверенно направился к шлюпу, что должен был увезти его впервые за несколько долгих лет с Полумесяца в колонии.
***
Переодеваться Эрроу не стал. Приплыв к акшарам, Райан первым делом доложил о своем прибытии в местный штаб и получил самую настоящую формально образующуюся из витиеватых слов фигу в ответ на просьбу выделить спасательную экспедицию за капитаном Смоллетт и ее экипажем.
– КСС «Лайонесс» не приземлялось в нашем космопорте и мы не несем ответственности за судно, которое не отмечалось на пристани, – в который раз членораздельно, видимо, специально для голема, повторил очкастый кровосос, воистину выпив не мало крови из не менее упрямого Эрроу. Морально…
– Иными словами, вы делаете вид, что корабль до вас якобы не долетел, поэтому вам просто плевать на жизни, которые сейчас быть может в опасности в чертовых джунглях, так?
– Иными словами, – угрюмо отмахнулся клерк, занявшись другими поручениями местного коммодора, которому тоже не оказалось никакого дела до разбившегося КСС, до прибывшего лейтенанта Эрроу и вообще до всего, что должно было бы волновать офицера в таком важном чине.
– Поразительно, – проворчал Райан, покидая штаб. Вокруг пестрел местный колорит, от странных цветастых одежд начиная, заканчивая излишне размалеванными лицами что мужчин, что женщин. Мысленно сплюнув от неудовольства, причину которому тяжело было обозначить и парой веских слов, Эрроу фыркнул, зашагав хмурой тучей по улице в сторону границы города. Отчасти он даже понимал, почему в местном отделении космофлота не хотят шевелиться ради спасения Амелии Смоллетт. Судя по тем данным, что смог выудить Эрроу, КСС рухнул в землях, которые для местных индейцев считаются священными. Поэтому их потомки честно боялись равно как кары небесной от древних богов, так и весьма обыкновенной от диких племен, что возможно перелезут каким-то образом за высокий забор, что возвели акшары, дабы оградить себя от флоры и фауны за городской чертой. Но у Райана не было времени на переубеждения целого народа в их верованиях, да и у Амелии Смоллетт времени оставалось все меньше.
– Месье! Месье, постойте! – заголосил проснувшийся у старых ворот охранник, когда голем открыл самолично тяжелый засов и отварил уже столетие никому не нужные двери, чтобы пройти в джунгли.
– Туда нельзя, вас съедят! А ну вернитесь!
– Пусть попробуют, – на момент приняв свой каменный облик, Райан хмуро уставился на акшара-охранника и когда тот осел от удивления на свой табурет, прошествовал за ворота, не забыв закрыть за собой двери.
Едва ворота закрылись, перед глазами Эрроу предстали нетронутые девственные джунгли, а мир утонул в тишине, где правила лишь природа и те, кому она благоволила. Хмуро уставившись на едва виднеющуюся среди деревьев тропу, Райан повел плечом и вытащил из кармана пальто круглую карту-навигатор, на которой отметил место приблизительного крушения КСС.
– А еще говорили, я не везучий, – пробурчал себе под нос Эрроу, представляя себе, сколько новых слов узнает от капитана Смоллетт, когда увидит ее. Живой и здоровой, как он надеялся вопреки всему.[NIC]Ryan Arrow[/NIC][AVA]http://s7.hostingkartinok.com/uploads/images/2015/08/5e1fa4a6b41f9aa8555bd482b2d79efe.png[/AVA][SGN]
[/SGN]
Отредактировано Farenheight (2015-08-19 01:40:54)
[/SGN]
