"Ты меня не ждешь,
Но я всё равно иду -
В заморозки и дождь
Осторожно по тонкому льду..."
Флёр - "На мягких лапах"

- Кристин Гжешкевич, в Эргентвере недавно, но немедленно примкнул к нам, работает в порту, снимает квартиру в нескольких кварталах отсюда. Завтра ему вручат пакет документов якобы повышенной важности…
- Якобы? – Ванесса оторвала взгляд от медных весов, на которые пинцетом укладывала сушеные листья мяты, и склонила голову набок.
- Его хотят проверить, - отец девушки вытер руки о полотенце и присел за стол, чтобы записать что-то на куске бумаги. Обмакивая перо в чернильницу, он продолжил: - Тебя тоже хотят проверить, и я бы не стал отказываться, как это было в случае с капитаном Швайнштайгером.
Сжав пальцы в кулак, но не озвучив своих соображений по этому поводу, дочь аптекаря отошла к стене, на которой висели мешочки с сушеными травами. В связи с погодой их завалили заказами на всевозможные лекарства от простуды – работа не требовала особой скрупулезности, но Беккер не была бы собой, если бы и к бытовой банальности не подходила с остервенением анатома, разделывающего крысиную тушку.
- В чем суть проверки? Я не похожа на городского стражника и даже на боевого мага смахиваю только в дурном настроении, - девушка высыпала на рабочий стол содержимое пьяно пахнущего чабрецом мешочка и снова склонилась над весами с пинцетом.
- Его нужно опоить, разговорить и вытащить документы.
- Как будто ты уверен, что он будет рад напиться.
- Последние несколько недель его только и видят после работы, что в таверне. Так что, да, я уве… - мужчина оглушительно чихнул. – Ради всего разумного, зачем ты смалываешь это в пыль?

***

Наутро следующего дня погода испортилась окончательно. Накидывая на плечи пуховый платок и заваривая липовый отвар вместо чая, Ванесса сразу же отмела идею выбраться «на разведку» в порт. Ей предоставили достаточно информации, чтобы действовать ситуативно. Судя по рассказу отца, неблагонадежный сын Элдерео Кристин не должен был стать для Берты проблемой. Её, по сути, даже не волновало, какие именно документы подсунул Гжешкевичу лейтенант организации. Если мужчина, описанный Йоганном Беккером, действительно не имел на руке некоторого количества пальцев и возвышался над толпой на добрых две головы, то дочери аптекаря следовало волноваться только об одном – физической силе объекта наблюдения.

Проведя день в компании склянок и микстур от кашля, вечером девушка с недовольством обнаружила себя порядком уставшей. Идти куда-либо в плохом настроении не предвещало ничего приятного, однако за окнами как раз прекратился мокрый снегопад и обычно дымное небо столицы вызвездилось, как бывает разве что за городом. На улице затрещал первый серьезный мороз – отказаться от его подарков Ванесса не имела права.

Расчесавшись и заплетя косу, несколько растрепавшуюся за день, девушка переоделась в чистое платье и, застегнув под горло приталенное темно-коричневое пальто, удовлетворенно кивнула своему отражению. Её никто не учил подбирать одежду, но внимательное зрение всегда оценивало чужие наряды, и собственный вкус сформировался сам по себе.

Надев на средний палец левой руки перстень с потайным отсеком для порошковых смесей, дочь аптекаря пожелала отцу, сидящему в лаборатории, доброй ночи, и покинула домашнюю обитель.

Городские дороги, как и предполагалось, сплошь покрылись коркой льда, превращающего обычную десятиминутную пешую прогулку в получасовое вальсирование от здания к зданию – с целью опереться обо что-то, дабы не упасть. По крайней мере, компания подвыпивших мужчин, которую по выходу из дома сразу повстречала Беккер, большую часть своего путешествия преодолевала ползком и на карачках.

Выровняв спину и стараясь делать аккуратные, неширокие шаги, девушка сравнительно быстро дошла до пересечения улиц, на углу которых, как сообщили в организации, возвышался дом, в котором Кристин Гжешкевич снимал квартиру. О том, что его еще нет на месте, свидетельствовало темное окно на втором этаже здания.

Шагнув в тень, Ванесса некоторое время стояла неподвижно, и, по правде, к моменту, когда на горизонте улицы показался поджидаемый ею человек, уже тихонько проклинала его за свои насквозь продрогшие пальцы.

Дождавшись, пока мужчина, в действительности оказавшийся довольно высоким и шедший на порядок увереннее, чем ранее встреченная пьяная компания, приблизится к дому почти вплотную, девушка зашагала вперед – намеренно торопливо, будто куда-то опаздывала. Буквально спустя пару метров каблук Берты скользнул по заледенелой брусчатке и она, коротко вскрикнув, начала падать назад, задевая при этом плечом подходящего к ступенькам здания Гжешкевича.