- Нет! Ни за что!
Ирша вскочила из-за стола, и стул, на котором она сидела, полетел на пол.
Когда у тебя шесть братьев, и все старшие, а ты рождаешься девочкой, родители говорят: "Ой, не получилось", а потом долго облегченно вздыхают, украдкой. Никто не хочет иметь в семье колдуна.
Все любили Иршу. Отец, который к моменту ее рождения успел сполна удовлетворить свою мужскую потребность в наследниках. Мать, которой Бог послал, наконец-то, девочку - отраду глаз и утешение в старости. Братья, для которых рождение Ирши стало внезапным разнообразием. Все ее любили. Все баловали.
Нельзя сказать, что характер девочки от этого очень сильно испортился. Ее родители, все же, были людьми разумными и в воспитании каждого из своих детей выдержали золотую середину между лаской и строгостью. Но по меркам благородного общества, Ирша отличалась от прочих барышень своего возраста и положения (и предназначения, чего уж там) не в лучшую сторону. Все знают, что хорошая жена должна быть кроткой, приветливой, набожной, домоседкой, слушаться мужа, служить украшением и душой дома, блистать на приемах, рукодельничать, быть достаточно умной, чтобы молчать и быть недостаточно умной, чтобы иметь свое мнение по какому либо поводу, а уж тем более его высказывать. Такую девушку с радостью возьмут в жены многие. Но Ирша была девушкой с недостатками.
В частности, она читала. Книги, как известно, зло. Из них достойные женщины набираются всяческих вредных идей и превращаются в женщин недостойных, создающих проблемы своим мужьям в будущем. Из книг можно подцепить вредную и совершенно необоснованную идею - будто брак должен быть по любви. И Ирша подцепила ее в полной мере. Так, в возрасте двенадцати лет, она явилась к отцу и заявила, что им нужно "серьезно поговорить". Серьезный разговор заключался в ультиматуме - Ирша не выйдет замуж за старого, лысого, хромого и с кривыми зубами. И, вообще, она выйдет за того, за кого сама захочет. Разумеется, отец ей пообещал. И вот теперь он так предавал ее.
Глубина обиды ее и душевного страдания не знала предела. Недолгая вспышка ярости перешла в возмущение и негодование, когда ей объяснили, что это - не решение отца. Король есть король, и с приказами Их Величества не спорят, их выполняют. Потом был длительный период расстройства и переживаний, во время которого слуги носились по всему дому, спешно проветривая и упаковывая приданое, а Ирша ждала, надеялась, что все еще как-нибудь образуется, устроится само. Например, что король передумает, или что отец сможет как-то уговорить его, или что колдун (прости Господи за такие мысли) спешно преставится.
Но ничего из этого не произошло. В итоге, Ирша оказалась там, где сейчас - вдали от цивилизации (то есть от больших городов), в глухомани (таких лесов она в жизни своей не видела), на дороге, которую в ее домене постеснялись бы назвать даже проселочной. Экипаж с маркизой трясся и подпрыгивал на ухабах, а за ним тряслась и подпрыгивала повозка с ее приданым. Сама маркиза, вцепившаяся обеими руками в сиденье, имела вид бледный и нездоровый, шипела сквозь зубы и ругалась. Словами, притом, такими, что услышь их отец Иннокентий, исповедник ее семьи, непременно тут же наложил бы на нее эпитимью, а то и две. Так что хорошо, что он с ними не поехал. Не поехали также и слуги, и служанки, и охрана, и даже комнатную собачку пришлось оставить дома. Это условие колдун поставил сразу: невеста приезжает и остается в его замке одна, сопровождение возвращается лесом. Подразумевалось, что новых слуг маркизе предоставят на месте. Во всяком случае, она на это надеялась. Надеялась также и на то, что в замке колдуна найдется для нее приличная ванная (и чем дольше длилось путешествие, тем истовее была надежда). Отец Иннокентий любил говорить, что испытания нам посылает Господь, и что они смиряют дух и очищают душу. Чего маркиза не ощущала в себе, так это смиренного духа.
Карета внезапно остановилась (на этой дороге она всегда останавливалась внезапно) и дверца распахнулась.
- Приехали, ваше сиятельство! Прошу на выход.
Маркиза оперлась о протянутую ей руку, выбралась из кареты и огляделась. Слегка мутило, но даже в таком состоянии она еще была в состоянии соображать.
- Где мы?
- На месте, ваше сиятельство.
- На каком месте! Что это? - пальчик ее указал в густые кусты подле дороги. - А это? А то? Это лес! Вы знаете, что такое лес, виконт? Лес - это не замок. В лесу нельзя жить!
Действительно, признаков замка или какого либо другого жилья в округе не наблюдалось и в помине.
- Прекратите свои глупые шутки. Я устала и зла. Я... очень зла!
Оттолкнув руку и подобрав юбки, Ирша полезла обратно в карету.
- Но.. нет! Ваше сиятельство! Послушайте. Мы, и правда, на месте. Вон опознавательный знак. Вон там, глядите.
Проследив за направлением руки сопровождающего ее юноши, Ирша обнаружила шест, на котором что-то белело. Приглядевшись, она поняла, что белеет птичий череп. Птица при жизни была, очевидно, очень большой.
- Здесь, по договоренности, мы должны остановиться и вас оставить. Вас встретят люди кол... вашего будущего супруга, миледи.
Ирша воззрилась на виконта с искренним изумлением. Ей показалось, что молодой человек внезапно потерял разум.
- Что вы такое говорите, виконт? Вы слышите, что вы говорите? Оставить меня здесь, в лесу? Это же лес! Это...
Спустя час, это все еще был лес. Ирша обозревала его, сидя на самом верху пирамиды из сундуков с приданым, выгруженных прислугой прямо на дорогу. Виконт, мерзавец, все-таки оставил ее здесь. Одну.
Маркиза возмущенно сопела, вздрагивала от каждого шороха, куталась в меховую накидку, предусмотрительно вынутую из сундука, поджимала по себя ноги и ждала. Ждала, ждала... А что еще ей оставалось делать?
Она вглядывалась в поворот лесной дороги, ожидая с минуты на минуту увидеть присланных за нею людей, но дорога оставалась пустынной и ее возмущение росло, а вместе с возмущением росло и отчаяние.
Солнце постепенно склонялось к горизонту.
[AVA]http://s6.uploads.ru/t/VxOmg.png[/AVA][NIC]Ирша Фродгард[/NIC][STA]Маркиза Орарио Ретримо Аканд Фродгардская[/STA]
Отредактировано Spellcaster (2015-08-18 13:38:35)