Нейрис спала. Неизвестно как, но ей удалось уснуть в этом трясучем корыте, званом каретой. И ей снова снился сон, что не давал покоя вот уже месяцы. Темнота, заволакиваемая пеленой нечеловеческого ужаса, который протягивает к ней свои невидимые руки, пробираясь в ее душу. Он манит и зовет к себе, этот страх и ужас, но она знает – стоить сделать всего лишь один шаг и невидимые пальцы, сжимающие ее сердце сорвут пелену страха, даруя ей силу и власть, которой она раньше и представить не могла. Он говорит с ней без слов, зовет ее в далекие края, когда-то бывшие родными. И вот снова видение – камень, похожий на круглый стол, стоит посреди бескрайних степей, красный в свете кровавой луны, красный от крови, которую там пролили. Она видит и сестер, но не полностью, только неясные фигурки. И все это тает, исчезает во всхлипах ветра.
Нейрис открыла глаза, и все еще находясь в состоянии неясного возбуждения и эйфории, даже не сразу поняла, что этот был лишь сон, и она уже проснулась. Карета ехала уже медленнее, видимо кучер решил, что под конец пути можно уже и спешить так сильно. Но ее сейчас отвлекла девчушка, сидящая напротив. Маленькая лгунья и воровка, которая пробралась в ее дом на краю света. Девочка лет пятнадцати от роду, вся в веснушках, с огромными глазищами и длинными ресницами. С кляпом во рту она не имела возможности говорить, но продолжала всхлипывать и лить слезы.
Нейрис вытащила из рукавов ножницы с засохшей кровью и приставила к глазу девчонки.
- Заткнись, мелкая дрянь, и не действуй мне на нервы, а то порежу тебя не хуже, чем папашу и братика, а все что останется, довезу в ящике. – девица закрыла глаза, еле сдерживая рыдания, а ведьма тем временем убрала свое любимое оружие, коим оскопила уже не одного мужчину, обратно в закрома одежды, - тоже мне охотница на ведьм. Сидела бы дома, да крестиком вышивала.
Иногда Нейрис понимала, что это может быть и слишком, и возможно, что если бы она занималась магией втихую, как это делали сестры в своих владениях, то ее бы не изгнали, и не пришлось бы ютиться у безжизненных холмов. Но разве она могла иначе? Есть ведьмы, которые учатся этому ремеслу, есть те, кто выбирает сторону света или тьмы, она же была рождена с темным даром, взлелеяна хозяином, что каждую ночь смотрел на нее из мрака и звал к себе, стать его невестой, женой. Но дорога была лишь одна – из рек крови и по мостике из трупов. Ну а все те люди, которых она убила... Что ж женщин среди них было крайне мало. Не сказать, чтобы ее мучило чувство милосердия, скорее уколы ревности и желание скорее изрезать красивое личико, нежели вот так сразу убить.
День уже почти догорал, и когда карета остановилась далеко за населенными городами и деревушками, где начиналось владычество степей, огромный солнечный диск уже наполовину скрылся за горизонтом. Нейрис размотала цепь, к которой был прикован ошейник и кандалы, что были на девчонке и дернув, вытащила ее на улицу. Здесь дул прохладный свежий ветер и стоило лишь немного прислушаться, чтобы услышать, как она разговаривает со степью, рассказывая старые как мир сказки и соблазняя русалок, что скрывались от человеческих глаз. Это был настоящий, живой мир, он дышал и двигался, и на миг сердце ведьмы забилось чаще, это ее почти растрогало.
- Что ж, девочка, - Нейрис заговорила тихим, почти счастливым голосом, - Сегодня ты увидишь настоящую магию, я покажу тебе настоящую беззвездную ночь, лишенную даже самой крохотной искры.
- А ты, - она повернулась к кучеру, и прошептала несложное заклинание, от которого лошади чуть не встали на дыбы, - возвращайся в город и скажи всем, что ведьмы вернулись, и сегодня они будут жестоко мстить всем, кто хотя бы раз разговаривал с мнимыми охотниками.
Мужчина, который наконец понял и увидел настоящую сущность этой странной дамы, без слов вскочил на место и погнал карету в обратную сторону. Но ведьме и девочке на поводке предстояла еще не близкая дорога вглубь диких степей, где стоял каменный стол, который снился молодой ведьме так часто, что стал для нее не менее реальным, чем деревянный столик в ее хижине. До восхода луны оставалось время, а потом у них будет целая ночь, а может и целая вечность. Но ступая по траве, которая с заходом солнца оживала и наполнялась живыми существами,Нейрис все более чувствовала отверженность от этого мира. Она чувствовала себя чужой в этом мире, переполненном дышащими существами с множеством голосов и оттенков. Мать всегда говорила ей и ее сестрам, что каждая ведьма тесно связана с природой, является ее частичкой. Может, для них троих все так и было, ноНейрис всегда знала или подозревала поначалу, что глаза и голос, который снится ей по ночам еще с ранней юности, не имеет никакого отношения к живой природе. И вот, спустя полтора часа ходьбы, она стала перед жертвенным камнем. На нем еще древние маги и ведьмы выбили волшебные знаки и руны, и при свете солнца все еще можно было увидеть старые засохшие пятна крови. В этот момент круг сомкнулся, и она нашла свою судьбу, что так отчаянно звала ее по ночам. Как бы ни закончилась сегодняшняя ночь, но она станет кульминацией и главным событием в ее жизни.
Девочка в кандалах сидела возле камня, тихо всхлипывая, и вглядываясь в ночь. Нейрис посмотрела на нее и улыбнулась почти ласково, почти по-матерински.
- Еще немного, дождемся их и тогда начнем.
- Кого? Что начнем? – девчонка продолжала глупо хлопать ресницами, но Нейрис вместо этого тоже осмотрелась и закричала во весь голос:
- Ведьмы-сестрички, покажитесь-ка мне! Я прошла через горы, пустыню и города и пришла к вам с дарами, сладкими и чистыми.