Остаток ночи королева провела, съежившись на полу у изножья кровати Даарио - слишком уставшая, чтобы бодрствовать, но и слишком потрясенная тем, что "пережила" за последние часы, чтобы спать. Противоречивые настроения, терзавшие Вестерос, теперь накинулись и на нее - очень благородный поступок, жаль, что благодаря ему ей теперь спать не придется. Касаясь щекой холодного дерева, покрытого тонкой резьбой, молодая Тирелл задумывалась абсолютно обо всем - о том, что предпримет бабушка, как долго ей подчиняться наемнику и изображать безупречное послушание, почему он еще держит ее в своем шатре, а не заставляет ночевать за его пределами в профилактических целях, почему до сих пор ничего не слышно из Королевской гавани, живы ли Томмен и Мирцелла, захвачен ли Хайгарден - ставила перед собой множество вопросов и ни на один не находила ответов, со смешанным чувством сознавая, что без того мужчины, что так усердно храпит на кровати, здесь ей не обойтись. Как бы неприятно ей не было это понимать, но только благодаря Даарио Тирелл еще более-менее цела и не вынуждена существовать наедине с такими ребятами, как, скажем, Савола. Сейчас - и только сейчас - гораздо благоразумнее делать то, что он велит, выцарапывать послушанием ценные сведения о малыше-Томмене или братьях, а не проявлять безумную и глупую строптивость, которая ни к чему хорошему розочку не приведет.
Кошмар дикого сна, пропущенный через призму страхов изнеженной королевы, мрачно воскрес в памяти, послужив серьезной причиной для смирения. Оленна Тирелл, говоря про Джоффри, убеждала ее, что безумцы помешаны на похвале и послушании. Если хочешь приручить маленького льва - говори ему, какой он хороший, и подчиняйся его мнению. Хоть и пленил ее сейчас не лев, а некий наемник с воронами и молниями в лапах на флаге, спасать жизнь обычной лестью явно стоило - как и поблагодарить бабушку за совет, пригодившийся за пределами Красного Замка. С такими оптимистичными мыслями девушка и выбралась на реку с кафтаном Даарио, едва сквозь ткань шатра забрезжил утренний свет.

Девушки ребят Даарио, пришедшие на реку раньше нее, не выказали особого почтения перед королевой - ее присутствие было сопровождено лишь парой смешков и ничего не значащими комментариями, которые Марджери предпочитала не слушать, опасаясь услышать нечто нелицеприятное о себе. Со своими тремя мужьями, один из которых был убит тенью, другой - на собственной свадьбе, а третий вообще являлся ребенком, которого такая взрослая тетка уже затащила в постель, молодая Тирелл наверняка была удостоена не одного десятка ехидных усмешек за собственной спиной... и кто знает, не воодушевила ли она шлюх на определенные задумки в постели? Едва ли стоит об этом беспокоиться - королева Серсея даст им больше пищи для извращенных фантазий, а пока богатое на выдумки сознание девушек до нее доберется, она уже станет старше, чем ее свекровь. Если посчастливится.
Марджери, выворачивая наизнанку кафтан наемника по примеру девушки, стиравшей белье поодаль, опустила его в холодную воду. Плотная ткань легко соскользнула с пальцев и едва не уплыла по течению, не успей королева ее схватить. Тихо фыркнув, девушка приподняла токар и встала коленями на мокрый и очевидно грязный берег, опуская одежду в воду и, не обращая по возможности внимание на холод, пыталась ее прополоскать. И уже этим заслужила смешок со стороны.
- Не так, ваша милость. - Королева, подтянув кафтан ближе к себе, чтобы, не приведите боги, не плыл куда-нибудь, повернулась на звук. Милая рыжеволосая девушка, конопатая, как солнышко, осторожно выудила его из воды и окунула вновь, после приподняв в воздух так, чтобы Марджери видела. Схватив две его стороны, шлюха легко начала их растирать, а после, когда выжала его, вода приобрела темный оттенок. - Вот так. Если вы будете стирать так, как делали раньше, кафтан потеряет все краски.
Девушка с мягкой улыбкой вернула королеве одежку Даарио и продолжила свою стирку дальше.
- Спасибо, - чуть смутилась розочка, усердно растирая ткань так, как показала девушка. - Обычно в замке я этим не занималась, так что...
- А что вы делали во дворце? - вскинула голову любопытная девушка. Марджери не сдержала усмешки, заметив в ее ореховых глазах блеск заинтересованности. Сейчас молоденькая шлюха очень напоминала ей Томмена, с таким же немым нетерпением глядящего на него, когда она рассказывала ему очередную вестеросскую сказку. Остальные девушки начали стирать чуть тише, не плеская водой, словно бы их тоже это увлекало.
- Ничего особенного. - Королева старалась сдержать довольную улыбку, так и просящуюся на губы. Пусть внимание остальных и не ее заслуга, минутка непринужденной болтовни с девушками, а не Даарио, помогала ощутить себя здесь хоть немного уютнее. - Мы с моими кузинами занимались вышивкой, катались на прогулочных барках по Черноводной, бродили в садах Гавани и придумывали каждому цветку свою необыкновенную историю, а по вечерам украдкой уходили в порт, чтобы посмотреть на уходящие корабли. Иногда мы вместе с Томменом и моим братом сами брали с собой множество корзинок с булочками и хайгарденскими сладостями и раздавали их всем, кого встречали. А однажды мы посетили один приют в Блошином Конце. Каждому ребенку тогда мы подарили по игрушке, а главной женщине, которая руководила приютом, велели обращаться лично к нам, если они будут в чем-то нуждаться. - Марджери вновь растерла ткань в ладонях и выжала ее. - А еще они получили право иногда приходить во дворец и заниматься с мейстером вместе с Томменом и детьми придворных леди. Мне приятно знать, что хотя бы кто-то из этих брошенных детей получит шанс на успешную жизнь в Гавани. Успешную настолько, насколько это возможно.
- Вы хорошая королева, - защебетала говорливая девушка. Остальные миролюбиво поддержали ее, и ближайшие два часа королева активно укрепляла свою репутацию среди продажных женщин.

- Умница какая, - услышала девушка, и в следующее мгновение ощутила столь непривычную ласку по волосам. Королева улыбнулась, обернувшись на Даарио - минутное сомнение было подавлено его знакомыми интонациями и грубой силой, которая просачивалась даже сквозь обычное поглаживание. Определенно, это он.
- Элис, возьми, пожалуйста, кафтан Даарио, - аккуратно схватив конопатую шлюшку за запястье, проворковала Марджери, поспешая за наемником. Девушка послушно стянула одежду на сухую траву и занялась своим бельем. Оказавшись у стены, она, оправив токар, поинтересовалась, в чем дело. И получила странный, неожиданный ответ.
- Почему ты озаботился моей безопасностью, Даарио?
Королева приняла тонкий кинжал наемника и с неуверенностью поглядела на него, будто бы питая сомнения по поводу его адекватности. Даарио, подхватив ее ладонь, резко направил узкое лезвие оружия и остановил его у своей шеи, еще более уверив девушку в собственном не шибко хорошем состоянии.
- Даже если мазанешь, хоть оцарапаешь врага. Здесь много нервных окончаний, тебе может повезти и даже царапины хватит чтобы убить. Да и шлем обычно не защищает горло. Самый идеальный вариант- попасть в область выше кадыка и ниже гортани. Это гарантирует смерть, а хрящ направит твою руку. Теперь запоминай.
Аракх наемника с легким свистом вылетел из ножен и несколько раз взрезал воздух. Девушка не сразу осознала, что он показывает ей основы ведения боя, и следить за ним стала лишь после первой атаки. Впрочем, могла и не пытаться - клинок в умелых руках Даарио плясал чересчур быстро, и королева едва успела за ним уследить. Сразу после серии непонятных ей движений наемник потребовал повторить, оставив ее в полном недоумении. Марджери, сжав рукоять кинжала так крепко, будто она могла защитить ее от испытываемой неуверенности, неловко сделала ряд выпадов.
- Вот так... Поворачивай бедра и задницу в направлении атаки, - шепнул тирошиец, скользнув ей за спину и стиснув ягодицы, заставив ее вздрогнуть то ли от испуга, то ли от неожиданности. Королева ненавязчиво отодвинулась от него, смягчив движение улыбкой и ласковой интонацией.
- А не боишься однажды ощутить кинжал в себе, Даарио? Неразумно с твоей стороны обучать ту, у которой нет причин тебя любить, технике боя, и...
- К лагерю близятся всадники Тиреллов, - прервал милое уединение королевы с наемников один из подчиненных тирошийца. Девушка, вернув ему кинжал, поспешно вынырнула из "объятий" и взглянула на мужчину, ожидая продолжения. - Их больше, чем тех, которые сопровождали гонца, да и скачут они под знаменем розы - возможно, это родственники принцессы. Всадник, прибывший в лагерь раньше основной группы, сказал, что требует аудиенции. - Поглядев на Марджери, он продолжил: - Немедленно.

- Мы должны что-то сделать, бабушка, - разгоряченно вещал Лорас, метаясь по комнате. Растрепанные каштановые кудри юноши лохматой волной касались плеч - стало быть, совсем дело плохо, раз он и причесаться не удосужился. - Уиллас сказал, что видел Марджери во сне. Ей плохо, и она...
- Всем плохо, когда они бывают в плену, Лорас, - резонно отозвалась Оленна, как ни в чем не бывало потягивая прохладную воду из кубка. Каждое слово бабки остужало пылкое, встревоженное сознание рыцарька, и тот все более и более понимал, сколь глупо сейчас выглядит. - Я знаю - ты переживаешь за сестру, но не думай, что я ничего не делаю для ее спасения. Она, как-никак, королева, и, что важнее, моя внучка, а никого из них я не оставлю в беде. Но условия, которые предлагает этот дикарь, для нас неприемлемы - ты тоже должен это понимать.
- И что ты предлагаешь?
- Предлагаю ждать. Рано или поздно тирошийский франт поймет, что ничего мы ему отдавать не собираемся, и оставит королеву в покое.
- В вечном покое, хотела ты сказать? - взвился Лорас. - На что ему негодная пленница? Она же помеха его драконице, не настолько же он глуп, чтобы этого не понимать! Ты так сильно жаждешь получить Марджери обратно с перерезанным горлом, бабушка? Ты этого добиваешься!
- Не ори, Лорас, своими красивыми словами о братской любви ты не поможешь сестре ни тут, ни там. Пока ты мирно посапывал, а Уиллас видел сны с королевой, Гарлан уже отправился на переговоры с тирошийским петушком. Если он упрется и не пожелает вернуть ее миром, войско, собранное из вояк Тарли и Ланнистера, убедит его сделать это поскорее. А если же нет...
- Завяжется битва? - со скучающим видом уточнил рыцарь.
- Да, - кратко ответила бабка и жестом велела ему выйти прочь. - Всех деталей я и тебе не расскажу, милый мой - тебе незачем об этом знать. Сестра сама расскажет тебе об этом, когда вернется. А ты, будь так добр, помоги мне спуститься вниз к олуху-сыну - и его пора наградить парой оплеух за ротозейство.
Лорас застыл на месте, явно непонимающе глядя на бабушку.
- Битва лишь прикрытие, верно? В случае чего пара верных Тиреллам людей похитят Марджери и вернут в Хайгарден?
- Конечно, нет - едва ли наемник настолько туп, чтобы не обезопасить ее от похищения, - раздраженно вздохнула Оленна. - На этот счет у Гарлана другой план - и, повторяю, тебе о нем знать незачем. А теперь закрой ротик и подай руку своей бабушке, не то оплеухами одаривать я буду не только своего сына, но и внука.

Дейенерис уныло глядела в небольшое окошко на корабле, испытывая желание пойти в каюту капитана и напомнить ему, что его корабль не должен двигаться со скоростью мертвой устрицы. Солнце, свежий воздух, твердая земля под ногами — юная королева уже успела подзабыть, что это такое. Постоянно она видела только дотракийцев, которых порой тошнило прямо на палубу, служанок, боявшихся и носа вынуть из каюты, да обожаемого супруга, мрачно берущего ее каждую ночь. Ни один из ее драконов не думал появляться... и просвета в ее жизни не наблюдалось.
— Кхалиси, — робко позвала Ирри, нерешительно тронув ее за плечо. — Капитан велел передать, что плохая вода кончаться... там земля.
— Земля? — как дypoчка, переспросила Дейенерис, хватая дотракийку за запястье. Та кивнула, и это простое движение заставило улыбку на ее лице расцвести. — Ирри! Это же замечательно! Пойдем, — спустя мгновение приказала она. — Поможешь мне привести себя в порядок.

«Легче сказать, чем сделать», гласит вестеросская пословица, и довольно скоро королева поняла ее суть. Несмотря на то, что для ее срока животик был аккуратным и не портил ее красоты, подходящую одежду оказалось крайне трудно найти. Ирри успела показать ей с десяток нарядов — мееринские токары, квартийские платья с одной обнаженной грудью, дотракийские жилет и брюки... ничего не подходит.
«Тому, кто хочет править зайцами, следует отрастить длинные уши».
— Ирри. Помнишь, мы останавливались в небольшом порту, и там швея преподнесла мне в дар вестеросские платья? Принеси их, я выберу то, что подходи... Ай! Чхику, не рви мне волосы!

— Не прошло и века, — добродушно подшутила над Ирри Дени, разглядывая разложенные платья. Почти все они были простыми в исполнении — более того, и понять можно, что ей в них будет тесно. Королева уже успела пройти через семь стадий огорчения, когда ее взгляд наткнулся на прекрасное длинное платье, словно сшитое из лунных нитей и украшенное по лифу вышивкой — стебли цветов будто оплетали ткань, а среди «листьев» Дени заметила мелкие драгоценные камешки.
— Откуда этот наряд, Ирри? — осведомилась Дейенерис, приложив прохладный шелк к щеке. — Он сильно отличается от тех платьев.
— Это подарок от Даарио. — На лице молодой дотракийки промелькнула улыбка. — Кхалиси забыла?
— Нет! — резко ответила королева, стремясь пресечь то приятное чувство, волной разлившееся по ее телу. Даарио в прошлом. Теперь она супруга Виктариона Грейджоя, ее ничто не связывает с этим наемником. — Ирри, помоги мне переодеться. Чхику, принеси немного прохладной воды для омовения.
Дотракийка молча удалилась.
— Да, кхалиси, — покорно ответила служанка, снимая с королевы одежду.
Почти в то же мгновение, как ее легкий наряд упал на ковер в каюте, Чхику вернулась с большой чашей воды и тряпочкой.
— Приподнимите руки, кхалиси, — попросила девушка, аккуратно проводя тряпочкой по телу Дейенерис.

— Старомест! — закричал капитан, оповещая всех пассажиров на корабле. Сие известие было встречено восторженными воплями и парой изречений, произнесенных на дотракийском. Уж кто-кто, а они более всех рады окончанию плавания.
Корабль, после пяти минут «плутаний» в поисках свободного от обломков и целого места, остановился у берега.
— Приплыли, кхалиси, — радостно прошептала Ирри, гладя ладошку Дейенерис. Дотракийка заглянула в лавандовые глаза своей королевы. — Велеть Агго и Ракхаро вынести вещи?
— Да.
Ирри поспешно упорхнула исполнять поручение, захлопнув дверь. Не прошло, однако, и минуты, как она снова отворилась, пропуская в ее каюту Виктариона.
— Дейенерис, — без особой нежности в голосе поприветствовал он ее. Проходить дальше он и не думал — просто стоял, оперевшись плечом об косяк, скрестив руки на груди.
— Виктарион, — в тон ему ответила Дени. — Чем обязана твоим приходом?
В его глазах мелькнуло нечто похожее на гнев.
— Намерена ли ты сходить с корабля?
— Предположим, да. Но неужто ты собрался меня проводить?
Губы Грейджоя скривились в улыбке. Будто она сказала что-то смешное.
— Разумеется, нет.
— И зачем ты тогда явился?
— Разговаривать с Эуроном или его шaвками будешь ты. Встречаться со своим братом я не намерен, — резко ответил он. Развернувшись, Грейджой скорым шагом покинул каюту, захлопнув дверь.
Дейенерис, недолго думая, скользнула вслед за ним, стремясь быстрее почувствовать благословенную твердость земли под ногами. И неважно, что из-за долгого плавания она будет двигаться как подвыпивший юнец. Решив, что Агго и Ракхаро и без своей кхалиси разберутся с вещами, девушка быстро (насколько позволял животик) спустилась с палубы. И первое, что она услышала - хищное клацание зубами, шелест трущихся крыльев о чешую и легкий гул от ударов хвоста о землю.
- Gevie dāria... - прошептал кто-то. Вокруг раздались шепотки, ахи и рваные вздохи, порой даже испуганные восклицания. Дейенерис догадывалась, что - вернее, кто, - послужил причиной столь бурной реакции.
- Визерион, - восхищенно произнесла девушка, осторожно приближаясь к своему дракону. «Он подрос», - подумала королева, разглядывая среднего из своих детей. - «Довольно скоро он будет в семь раз выше меня...» - Визерион!
Услышав свое имя, дракон резко развернулся, явив Дейенерис свою морду. Рожки огнедышащего ящера подрагивали то ли от гнева, то ли от раздражения, клыки и подбородок украшала запекшаяся кровь - явно не его.
- Визерион, - повторила Дени, нерешительно приближая дрожащую ладонь к его носу. - Dohaeris! - Визерион щелкнул хвостом об землю, не сводя с нее взгляда золотистых глаз. Из пасти раздался тихий, угрожающий рык. - Dohaeris! - Дракон снова зарычал, подходя ближе к ней. - Iōragon, Viseryon! Iōragon! Iōra... - остальное потонуло в том реве, которым «наградил» ее Визерион. Дейенерис зажмурилась, чувствуя, как малыш в животе обеспокоенно заворочался.
«Матерь Драконов встретила смерть в пасти собственного дракона» - успела подумать девушка, как вдруг дракон прекратил мощный рев и потерся носом о ее ладонь.
- Raqiarzy, - прошептала Дейенерис, осторожно гладя окровавленной рукой щеки Визериона. - Viseryon...
Дракон, издав хриплый клекот, отодвинулся от девушки. Взмахнув крыльями, он поднялся в воздух и вскоре исчез из виду за высокими зданиями Староместа. Дени повернула голову в его сторону и напрягла слух, стремясь услышать Рейгаля или Дрогона, но ее попытки не увенчались успехом. Вздохнув, девушка вытерла испачканную кровью руку о платье, сама того не заметив.
«Визерион здесь, значит, и его братья не столь уж далеко».
Разрыдаться бы сейчас от счастья... погладить Рейгаля, оседлать Дрогона и пролететь надо всеми, чувствуя, как трепещет душа, осознавать, что небеса принадлежат лишь вам, млеть от того, что ты возвышаешься над всеми смертными, ощущать, как напрягается под тобой дракон...
- Дейенерис Таргариен.
Снова голос - и снова мужской. Но принадлежит он точно не Виктариону. Дени, переведя дыхание и стерев улыбку с лица, обернулась. Взгляду ее предстал юноша не старше Чхого, с едва заметными усами на верхней губе. Правда, он не столь мужественен на вид, волосы у него светлые, а не темные, глаза бледно-голубые, как морская пена, а не ониксовые. Мальчишка, сказал бы Виктарион... или Дрого?
- Мне было велено привести вас к Эурону Грейджою, - произнес мальчик, заложив руки за спину - очевидно, пытался придать себе храбрости в глазах Дени. - Он хочет с вами переговорить.
«И часа не прошло, как я ступила на земли Староместа!» - хотела сказать девушка, но вовремя прикусила язык. Вместо этого она ответила, изогнув губы в легкой улыбке:
- Разумеется, я не откажусь от возможности поговорить с Эуроном Грейджоем. Серый Червь, не согласишься ли ты обеспечить мою охрану?
- Kessa, dāria, - кивнул капитан Безупречных. Он встал позади Дейенерис, а двое других - справа и слева от нее. «Пусть трое Безупречных не защитят меня, если Эурону понадобится мой труп, - у меня хотя бы будет королевский эскорт»
- Веди нас, мальчик, - мягко попросила Дени, чувствуя непонятную тревогу, сдавливающую ее горло. Есть ли вероятность, что она увидит драконов - или хотя бы белый свет - после разговора с деверем? Вдруг он бросит королеву в темницу, или просто пустит на корм рыбам? «Нет. Я ценна более, пока жива. Я Матерь Драконов.»
Мальчик снова кивнул и молча пошел впереди, указывая дорогу.
«Не раб ли он? - задалась вопросом Дейенерис, разглядывая его щуплую спину и торчащие лопатки. - В камзольчик его могли нарядить для видимости... интересно, практикуется ли в Вестеросе рабство? Если да, то я буду бороться против этого до последнего своего вздоха.»

- Пришли... ваша... Дейенерис Таргариен, - сказал юноша, останавливаясь у входа на террасу - Если простите, я вынужден вас покинуть.
Девушка смело приблизилась к двум фигурам - мужской и женской. Замерев в нескольких шагах от Вейрис и лорда Родрика, она коротко представилась:
- Я Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариен, королева андалов, ройнаров и Первых людей, королева Меерина и кхалиси Великого Травяного моря. Мне сказали, вы хотели меня видеть. Что же, я здесь.