Прим всегда отличала сдержанной натурой, крепкими нервами и умением притворно демонстрировать улыбку, когда скулы невыносимо сводит горечь. Не сказать, что всё это облегчало жизнь, но соответствующее поведение создавало своеобразный защитный панцирь, преграду от любопытных взглядов и фраз. А главное - она могла временно не вестись на поводу у самокопания, впадать в крайности рассуждений, поглощаться в миксе противоречивых чувств - и оттого становилось проще жить. Чем меньше знаешь, тем проще дышать... Но порой бывали неудачные дни, когда доступ к лёгким был отказан, девушка становилась заложницей невыносимого кашля действительности, который с каждой секундой усиливался и насиловал горло до металлического привкуса крови. Бывали чёрные дни календаря и тогда Одли скрывалась от окружения, как беглянка, ощутившая поблизости опасность. И если раньше, ещё в юности, это контролировалось с огромным трудом, сейчас же данное явление воспринималось вещью обыкновенной и ожидаемой. Некоторые, должно быть, считали Примроуз в коем-то веке сильной личностью, ежели она так ловко справлялась с событиями не самыми приятными, но сама шатенка никогда не придерживалась подобного мнения...
Почему-то именно сейчас, в самый разгар вечеринки, она стала обдумывать всё это вплоть до мелочей, воспроизводить в памяти многие моменты, касающиеся её прошлого. Настоящее наваждение: мысли начали закручиваться в безумную спираль, подобный накал, штурмующий мозг, пугал, от чего руки Одли слегка потрясывались, словно бы она сейчас восседала в скором поезде и одновременно пыталась удержать  стаканчик горячего кофе, заполненного до самых краёв. Но она совершенно точно прислонялась спиной к стене, одаривая организм порцией алкогольного напитка. Губы кривились, глаза бегло изучали окружающих - странное ощущение того, что она находится здесь и, в тоже время, где-то в далёком, неизвестном месте. Вполне сходит на опьянение, но слишком явно, совершенно не мутно и затуманено, как должно быть.
- Прим, слушай, я отойду, по-моему, немного перебрала.. -  подруга изобразила страдальческую гримасу, по тону можно было подумать, что она пытается шутить, но уж очень явно её выражение лица продемонстрировало отвращение. Та лишь растерянно кивнула, оставаясь в собственной компании на привычном месте. Слишком не правильно было отпускать спутницу в подобном состоянии, однако шатенка замерла, словно статуя, не в силах пошевелиться. Она прислушивалась к учащённому сердцебиению, орган отбивал беспокойный ритм, кажется, затмевая громкую музыку и шум голосов.
Прим, что происходит? Вопрос завис в воздухе, потому что он был очень уместен. Что-то происходило очень странное и незаметное, знаете, будто бы распространялся особо опасный вирус воздушным путём. Что происходит? Что?! Роуз внимательно изучала посторонние предметы, пытаясь разгадать замысловатую головоломку, а именно найти то, не зная что. Очень не хватало способности останавливать время, чтобы картина, разворачивающаяся перед тобою, замирала по велению. Однако отсутствие сверхъестественно в жизни всё же позволило выявить кое-какие отклонения... во всём. Окружающие вели себя настолько нелогично и обескураживающе, что Одли на долю секунды пришлось усомниться в собственной психоустойчивости. Далее она просто глупо выронила из рук полупустой бокал и с силой вжаться в бетонную стену.
"Иногда он приходил ко мне, очень редко, но приходил. Я всегда знала, что, даже похоронив его в сырой земле, он навсегда останется рядом. Это - как нечто неизбежное и судьбаностное. Это - моё проклятье, бремя и расплата за безумную любовь."
Она никогда не считала себя сильной личностью, какой считали её многие, потому что она так и не научилась жить без него. Кого любила и ненавидела всем сердцем. На похоронах которого она плакала от горя и радости. Это было ужасающе и мерзко, но это являлось чистой неизбежной правдой. Губы дрожали, лицо девушки бледнело от ужаса, можно было подумать, что она увидела настоящего призрака в другом углу огромной гостиной. И это было, отчасти, правда.
О, этот привычный стах, вынуждающий прятаться в прекрасном особняке семье Одли. Эта странная игра в кошки-мышки, где всегда есть один - победитель, и один - проигравший, обречённые на эти роли с первой секунды знакомства. Глупая малыша Прим, она всегда надеялась, что убежит, и он её не найдёт. Никогда. А если находил, тогда она говорила себе, что это - последний раз, под честное слово.
Он был здесь где-то рядом. Прямо сейчас, в незнакомом доме, при том, что со дня его смерти прошёл практически год. Он был в чужом взгляде зелёных глаз, в постороннем дыхании и незнакомом голосе. Сейчас он был абсолютно везде, он являлся вирусом.
Миновав гостиную и несколько раз столкнувшись лицом к лицу с незнакомыми личностями, девушка, что есть сил, последовала в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Прим с огромным трудом перебирала ногами, ощущая, как воспламеняются её щёки, а пальцы сжимаются в кулаке. Как это было привычно - бежать... Как это было привычно - задыхаться от быстрого темпа и сдерживать слёзы.
Он умер, но он мучил свою девочку. И мучил он её сейчас так, что хотелось этой девочке самой зарыться в сырой земле целиком.
Не только внутри Примроуз, но и снаружи, в окружении, ощущала настоящий хаос. Бешеные, неестественные выражения лиц. Будоражащие восклицания и реплики. Что-то происходило и это было совсем не смешно.
По-доброму, необходимо было остановиться и всё же попытаться отыскать хотя бы примерное объяснение всему, однако шатенка уже спешила скрыться в комнате, защёлкивая дверь на замок за собой. Она не могла контролировать себя, будто бы ею управляли с помощью кнопок на игровом джостике. Разум подводил, никак не собираясь оказывать помощь, он лишь запутывал и приводил в отчаяние.
Она больше не хотела играть. Одли не хотела смотреть в сторону двери и думать, что сейчас на пороге возникнет он."нет-нет-нет", - шатенка мотала головой и жмурилась, прикусывая губу. Она была готова закричать, расплакаться, но, едва собравшись окончательно свихнуться, до Роуз дошло, что в комнате она не одна.
Лунный свет вырисовывал силуэт, сидящий у стены. Шатенка моргала и щурилась, но не могла как следует рассмотреть лицо неизвестной личности. Примерные очертания, конечно, можно было определить - и это был точно не он. Мало этого: на полу восседала девушка. Прим даже немного расслабилась, отчасти она почувствовала себя в безопасности и, ведомая временными спасающими чувствами, подобралась к незнакомке поближе, опускаясь в низ и принимая сидячее положение.
- Ты просто не представляешь, - тихо произнесла Одли, слегка помотав головой, - не представляешь, от чего ты меня сейчас спасла.