Дела шли не лучшим образом. Всего за два года его отсутствия ЧЗО превратилась в настоящую помойку. Заглянув в магазин "Радуга", Кот понял, что свезённое сюда добро, все эти цветные телевизоры — шик и роскошь в конце 80-ых, — холодильники, электроплиты теперь годны разве что на лом. Время и сырость сделали своё дело, и некогда ценные вещи превратились в изъеденный ржавчиной хлам. При этом народное добро радостно "светилось" так, что у оборотня шерсть дыбом встала. В смысле, за долгие месяцы в Зоне отчуждения он научился чувствовать наступление пиздеца буквально шкурой. Опыт подсказывал Коту, что лучше не соваться. По крайней мере, без достойного снаряжения.
Солнце клонилось к закату. Руслан сообразил, что опаздывает, и в который раз обругал всеми мыслимыми и немыслимыми словами Шамана. Что на него нашло? Шаман никогда не связывался с индустриальными туристами, или что за работа-поебота там свалилась, как снег на голову? Так или иначе, от Кота требовалось малое: проводить гостя от кордона до Героев Сталинграда, к одной из "тольяттинских" шестнадцатиэтажек.
Эх, престижные когда-то были дома, элитные по меркам городов-спутников АЭС! Кот вздохнул. Все эти три недели его не покидала ностальгия. Однако светлые чувства никак не мешали гепарду раскурочивать щитки электрооборудования и обжигать в подъездах обмотку с медной проволоки.
Долгое время на глаза Кота не попадалось ничего стоящего, и вот за юнца ему пообещали довольно крупную сумму, и это только половина, задаток. Кроме того, Сева Шаманов — больной ублюдок, ушибленный на всю голову, и отказать ему нельзя. Совсем нельзя. Что, впрочем, не остановило Кота в его недовольстве. Он выразил боссу крайнюю степень неприязни к заданиям подобного рода. Не помогло.
Руслан толкнул обшарпанную дверь в придорожную кафешку, созданную специально для туристской мрази. Качество местной жратвы вполне соответствовало ценам. Узрев рожу единственного посетителя, который, скорее всего, поджидал "гида", оборотень, мягко говоря, опешил.
— Ой гралися гуси!* — удивлённо выдал Кот; под влиянием сильных эмоций он нередко переходил на суржик.
"Что за нахуй! Шаман, ты, обмудок, кого ты мне сюда притащил? Сидишь там за кордоном, яйца мнёшь, а мне расхлёбывать?"
— Я победитель по жизни: пришёл, увидел, вляпался в дерьмо, — буркнул гепард себе под нос.
Поравнявшись с молодым парнишкой, оборотень сообразил, что тому едва исполнилось лет шестнадцать. Сопляк. Шаман наверняка обеспечил его левым пропуском, потому что по-другому через КПП дороги нет, но... это край, дно. Днище ёбаное.
— Ты что ли Тадеуш?
Выслушав поправку к имени, Кот ухмыльнулся:
— Да хоть Станислав Ежи Лец, мне плевать. Бери своё барахло, пошли.
Оказавшись на улице, оборотень сухо добавил:
— На КПП держи язык за зубами, говорить буду я. Документ принёс, сталкер-ждалкер? У нас ведь тут как, цивилиза-а-ация. Без бумажки ты букашка, а с бумажкой... ну сам знаешь, чай не маленький.

---

* (укр.) Нихуя себе!

Мать-перемать! Вся округа, наверное, узнала, что два придурка выясняют отношения. Дитрих зло мотнул головой, пытаясь унять острый звон в ушах. Чувство было такое, словно туда натолкали кучу маленьких колокольчиков и стекловаты, и всё это великолепие распирает внутреннее ухо. Но если такое выпало Зверю, что тогда досталось его противнику? Дит рыкнул в стиснутые зубы, ещё помахал головой, отгоняя морок. Попытался причесать встрёпанные чувства аглиокинезом, но боли почти не испытывал, так что фокус не прокатил. Только ошалевшее восприятие пялилось на него хрустальными глазами. Мол, это что вообще было?
Дитрих подобрал пистолет, вынырнул из своего укрытия.
"Надеюсь, тебе не оторвало этой гранатой голову, — с неожиданной злобой подумал Зверь, едва ли не вслепую пересекая помещение. В воздухе, пересыпанном меловой пылью, казалось, стоит тончайший звон. Так могут гудеть высоковольтные провода, но те — в более низкой тональности. — Хуже нет, чем транспортировать голову отдельно от тела и потом отчитываться за такого неудобного жмурика, как ты, босс. Чёрт тебя принёс в эти трущобы! Ни за что не поверю, что ты шаришься тут по чистой случайности. Хотел меня видеть? Получай".
В паре десятков шагов Дит обнаружил Стила. Выглядел тот не лучшим образом. Да что там, откровенно плохо. Так, должно быть, выглядит улитка с раздавленной раковиной в глазах своих соплеменников.
Дитрих уверенно приблизился к змею, ухватил его за шиворот и впечатал мордой лица в стену. Типовые наручники пришлись очень кстати: Зверь отточенным движением застегнул поочерёдно браслеты на запястьях Стила. Достал ошейник, которым украсил шею змея, активировал на полное подавление. Всё молча — ни он сам, ни тем более Стил не могли воспринимать какие-то лишние звуки, так что красивые речи пришлось отложить на потом. Дит сделал подсечку и медленно опустил противника на грязный пол.
Было бы время — полюбовался бы на то, как живописно струятся чёрные пропылённые волосы по бетонному полу, усыпанному обломками кирпича, какой-то арматуры и ещё Бог знает чего. Однако ситуация требовала от Зверя активных действий, насколько это было возможно в том обдолбанном взрывом состоянии, в который выбросила Дита его выходка с гранатой. Выбирать не приходилось... Или приходилось? Зверь всерьёз обдумывал, не порешить ли обидчика прямо на месте и не списать ли это на криминогенную ситуацию спального — по сути, умирающего, — района.
Оставив Стила на месте, он вернулся в закуток, где припрятал Баррет. Аккуратно поднял тяжёлое оружие, немного постоял с ним, воплощая каноны гипсового соцреализма, только вместо весла была полутораметровая снайперская винтовка, а вместо девушки — вполне себе яйца. Дитрих подошёл к оглушённому змею, склонился над ним и принялся методично обыскивать. Оказалось, что ничего интересного в карманах герр, мать его, Бриз не носил. Посмотрев на экран мобильника, Зверь присвистнул: трубка записывала всё происходящее на диктофон. Предположение оказалось правдой, и Дит мысленно поблагодарил Аргетиса, вложившего экс-босса с его привычкой к сбору компромата. Поддев пластиковую крышку ногтем, Дитрих бестрепетно вытащил из смартфона обе симки. После этого бросил трубу на пол и несколько раз с силой наступил на телефон берцем. Удостоверившись в том, что мобильник не подаёт признаков жизни, Зверь пошарил по карманам брюк змея и вытащил оттуда бумажник. Цинично открыл и пересчитал наличность — негусто, но и не настолько пусто, как у него самого. Ключи и нож не снискали у Дитриха никакого любопытства: вытащив их, Зверь распихал добро обратно по карманам.
Требовать от Стила сколько-нибудь внятной реакции было пока рано. Оставаться здесь — опасно. Взрыв, скорее всего, перебудил не только всё местное вороньё, но и более неприятных субъектов, здесь обитающих. Потому Дит силой вздёрнул противника на ноги и спровадил вниз, где погрузил в серый VW Passat образца 2006 года.
— Рыпнешься — пристрелю, — "вежливо" предупредил Дитрих, повернув в замке ключ зажигания.
Ни крыла, ни отсутствующей фары автомобиль так и не приобрёл. Честно сказать, Зверю было попросту недосуг сдавать тачку в сервис. Самому нужна, причём в любом виде. Лишь бы ездила.

Сообщения об аномальной активности огня стали поступать ещё во второй половине дня, но первые полчаса им просто не придавали значения, и это, наверное, было серьёзной ошибкой не только службы поиска, но и всего Центра. Горел немного немало ночной клуб, что не редкость для подобных заведений с их наплевательским отношением к технике пожарной безопасности. Будем честны: Ларс и сам принял сообщение о возгорании с некоторой досадой — как можно отрывать его от более важных дел под предлогом какого-то там пожара! В городе каждый день горит что-нибудь, и не далее как на прошлой неделе выгорел магазин бытовой техники, причинив владельцу убытка на более чем два миллиона евро. Тогда было установлено, что виной всему случайность и никакого аномального фактора.
На пожар выехала службы поиска в двух третях личного состава. Не при делах осталась только бестолковая "вторая дельта" Шиллера и сам Шиллер, который умчал на какое-то ещё задержание, в подробности Ларс не вдавался. В конце концов, теперь за суматошным поисковым сбродом присмотрит Аргетис Ди Келайно и, Локи искренне верил в это, наведёт в подразделении порядок. Порядок... Чёрта с два. Поисковики, приехав к месту локализации пожара, обнаружили нечто совершенно необъяснимое с точки зрения простого обывателя, но вполне понятное профессионалам.
Бар "На грани" полыхал. Огонь, естественно, перекинулся на соседние здания, и всё бы ничего, если бы стихия не вела себя как живая. Она, казалось, обладала разумом и буквально следовала за кем-то или за чем-то, формируя раскалённый кокон. За пределами огненного клубка, взрезанного надвое чудовищной плазменной дугой, огонь вёл себя адекватно. Просто горело. Было предположено, что виновник возгорания — сильный пирокинетик либо неопытный пирокинетик, который ещё не умеет контролировать способность. Когда-то Ларс Йоханссон сам был таковым — неопытным и опасным.
Локи мобилизовал службу безопасности в полном составе. Только небольшая её часть осталась в Центре, и Ларс отдавал себе отчёт, что сегодня Центр будет уязвимым как никогда. Оставались надзиратели и Стил Бриз, которому Йоханссон делегировал полномочия. К счастью, герра Бриза всегда отличали профессионализм и высокая ответственность, что внушало некоторое спокойствие. Ну, а что змей любитель наследить в служебных базах данных — так это ерунда, это лишь до второй ступени защиты. До этого предела Ларс сам охотно допускал коллегу.
Йоханссон понимал, что аномальное возгорание не остановить силами только пожарных расчётов. Силами пожарных расчётов иногда и обыкновенные возгорания не удаётся локализовать. Мелькнула было мысль привлечь кого-нибудь из мутантов, обладающих гидрокинезом, для усмирения бушующего огня, но риск себя не оправдывал. Была, например, такая — Ниса Орине, на хрупких плечах которой висело убийство, сопротивление охране и ещё чёрт знает что. Ларс был уверен, что девушка сбежит, как только будет деактивирован блокатор. Алиса Вуд слишком мала и, скорее, будет восторженно рассматривать пожар да хлопать в ладоши, чем тушить его. Кто там ещё? Пирокинетиков не рассматривал в принципе, равно как и лиц, обладающих гравиокинезом. Бесполезно. Оставались воздушники, такие как сам Ларс, но этой категории интриган Локи не доверял от слова совсем. Просто потому что на практике знал, на что способны аэрокинетики. Более того, ни одного из них он не подпустил бы к себе: в таком случае риск быть разоблачённым растёт в геометрической прогрессии. А Ларс не хотел носить ошейник. В общем, лояльных мутантов не было. Вернее, был только один — сам Ларс Йоханссон, быть может, сильнейший в своём роде.
В качестве транспорта руководитель службы безопасности выбрал Marenco SKYe SH09. С вертолёта лучше просматривалась медово-чёрная панорама пылающего квартала.
— Внимание всем постам! Всех гражданских убрать из зоны возгорания. В секторах два–восемнадцать, два–девятнадцать и два–двадцать брать всех с подозрением на пирокинез, взрыв на расстоянии и... да вообще всех. — Ларс умолк, потом улыбнулся и добавил: — у него не будет ожогов. Он здесь, я чувствую. Конец связи.
Он был собран, безгранично спокоен. Дышал так ровно, что по его дыханию можно было чертить прямые, как по линейке. Но картина объятой пламенем жилой зоны заставила сердце мучительно сжаться: к тому моменту, как безопасник выехал, сообщали о жертвах. Кто знает, сколько их будет в конце.
Йоханссон рассматривал происходящее в оптический прицел снайперской винтовки, и не сказать чтобы происходящее ему нравилось. На отдалении с острым стеклянным звоном рванул продуктовый ритейлер Migros. Локи перевёл прицел в эпицентр очага. Там находились люди, хотя Ларс едва различал очертания объектов.
В 1933 году пироманьяк-одиночка Маринус ван дер Люббе поджёг берлинский Рейхстаг, и эксперты впоследствии назвали пожар грандиозной политической провокацией XX века. Кто-то из тех внизу, определённо, мог быть виновником возгорания в ночном клубе. Сегодня, сейчас. Этот человек, скорее всего, де факто пирокинетик, де юро — преступник, виновный в многомиллионных убытках и человеческих жертвах.
Ларс "Локи" Йоханссон мог погасить огонь. Мог, хотя это требовало от него колоссального выброса энергии. Откат, который его настигнет, будет чудовищным, убийственным, и Ларс сознавал это. Более того, аэрокинетик не мог действовать, пока в зоне поражения обычные люди. В закатном небе, истекающем солнечным пурпуром, он не видел не то что ни единого подходящего облака, но и ни единого облака вообще. "Отличные" предпосылки для ливневого дождя, не так ли? Оставалось только одно — уменьшение концентрации кислорода в воздухе.
— Снижаемся, — отдал приказ Йоханссон.
— Но, сэр!.. Задымлённость очень высока, — возразил пилот.
— Снижаемся, — бесстрастно повторил Ларс. — И очень желательно, чтобы плазменная дуга не прошла по борту. Координаты два–двадцать–семьдесят три, паркинг рядом с высоткой Ringier AG.
Вертолёт сел. Йоханссон спрыгнул на асфальт, раздумывая, оставить длинную и непомерно тяжёлую дуру Brugger&Thomet APR 338 или... В принципе, он вполне мог постоять за себя голыми руками, плюс, оставался ещё табельный Sphinx 3000 Tactical. Ладно.
Он действовал один, жестом отправив личную группу "ангелов-хранителей" по сторонам. А задача у ребятушек была предельно простая — найти подставное лицо, на которое интриган Локи, придушивший этот пожар, спихнёт утомительные лавры спасителя. Ларс сделал глубокий вдох, концентрируя вокруг себя плотную воздушную сферу. По-другому двигаться сквозь огонь не представлялось возможным.