Он воистину чувствовал себя живым, с тех пор как перебрался в лес. Даже сейчас, лежа в полной темноте, в своей тесной хижине, он видел как струится жизнь вокруг него, он слышал каждый шорох за стеной, чуял запах соснового бора, и возможно даже нотки свежe пролитой крови. Перед глазами стала вырисовываться картина происходящего вне его осязания.  Ему мерещились тени. Они передвигались быстро. От дерева к дереву, скрывали свои очертания, изменяли форму, будто бы они и вовсе не имели определенного облика. С каждой минутой виденье становилось все яснее. Теперь бессмысленные танцы начали напоминать Ансгару что-то знакомое, что-то, что стало частью его нынешней жизни, от чего он больше бы не смог отказаться, несмотря на то, что его призвание было совершенно иным.
Веки ведьмака задрожали от напряжения, пытаясь удержать его сознание, быстро высвобождающееся от оков сна. Но препятствие было преодолено за долю секунды. Ансгар уже сидел на медвежьей шкуре, почесывая затылок. Спросонья он не сразу сообразил, что заставило его проснуться, опередив на несколько минут рассвет. Уткнувшись заспанным лицом в голое плече, ведьмак глубоко зевнул. Его грудь вспенилась, а руки вытянулись в боки.
- Бррр,- хорошенько встряхнув бородой, он наконец-то выпрямился, сжав пальцы на деревянной доске, служившей ему койкой. Во мраке было сложно что-либо разглядеть, не погружаясь при этом в глубокий транс, из которого он только что вышел, поэтому пришлось на ощюпь найти сначала спички, а затем раздобыть из ящика годную свечку. Задание оказалось не таким уж и простым.  Чертыхаясь и пиная все, что попадалось на пути, Ансгар искал по всем углам свечу, которая никак не находилась.
Когда в хижине больше не осталось и следа от прежнего порядка, погрязнув по горло в собственных именьях, запыхавшийся Ансгар заметил едва поблескивающий лучик на полу, в щелке меж дверью и землей. Оказывается пока он терял время на поиски свечи, сжигая свой скромный запас спичек, снаружи уже успело взойти солнце. Что и говорить, утро началось не лучшим образом.
Так как окна были намертво забиты всякими утепляющими и изолирующими материалами, ведьмаку ничего не оставалось как просто открыть дверь, чтобы впустить немного света в свой обитель. Входная дверь с хрустом распахнулась. Беспорядок внутри оказался не таким уж и шокирующим. Всего несколько перевернутых табуреток, разлитое пиво, которое все еще хлестало из бочонка. В углу, окутавшись в паутину, красовалась разбившаяся в щепки тумбочка. Вот ей досталось больше всего. Все содержимое валялось рядом. Как и стоило ожидать, три свечи выкатились прямо к ногам Ансгара.
Не сказав ни слова, лишь невнятно прорычав что-то себе под нос, шаман поднял их с пола и засунул под кожаный ремень, опоясывающий его бедра.
Мартовский мороз мягко касался измученной различными пытками кожи. Белые шрамы тянулись по всему телу мужчины. Косые узоры плетки и кривые отметины, оставленные неизвестными орудиями, спускались от его широких плеч вдоль спины и исчезали под жесткой тканью штанов. Его ноги были менее израненной частью тела, но тоже не без рисунка.  Дикая жизнь и опасные игры с магией не могли не оставить следов даже нa железных латах, а что касается человеческой плоти - то и подавно.
Укутавшись в медвежью шкуру, которая приходилось ему еще и одеялом, Ансгар ступил босой ногой на снег. Он немного покалывал ступни, но это было вполне приятно. Горячая кровь в его венах не могла быть отсуженной каким-то снежком.
Небо было неприветливо серым и, казалось бы, отражало настроение ведьмака. Не останавливая взгляд на столь ординарном для окраины Бергена явлении, Ансгар осмотрелся.  Как только он высунулся из хижины, он сразу понял, что что-то не так. Слишком тихим был лес, слишком спокойной казалась и его поляна, будто бы он пропустил все самое интересное. В голове вновь восстановилась недавно приснившаяся картина преследования двух теней. Глаза не видели ничего необычного, но шестое чувство подсказало вытянуть охотничий кинжал из ботинка. Ансгар ступал плавно, как бы боясь потревожить спящую красавицу, которую в итоге нашел в окровавленном снегу. Черные как воронье крыло волосы, бордовые пятна, белоснежная кожа - девушка напоминала зачарованную белоснежку, прильнувшую к сугробу,  чтобы навеки упокоится во сне. Ведьмак замер в нескольких шагах от незнакомки, рассматривая ее вдоль и поперек. Ее грудь плавно поднималась и опускалось. Возможно, если бы девушка сразу не показалось ему сказочной принцессой, то он бы даже и не задумался о ее спасении, ведь у него и так проблем было не мало, а тут такое! Судя по арбалету и весьма нестандартному для дамы наряду, было понятно, что белоснежка была далеко не принцессой, а чем-то вроде охотника. Раненого собственной добычей? Задался тут же вопросом Ансгар.
- Интересно, - тихо промолвил он, обращаясь к своей мысли.  На что ты охотилась, дорогая, в такую рань? Или ты всю ночь здесь валяешься? Присев над телом незнакомки, он принялся внимательно ее разглядывать. Нет, ты свежая. Рука протянулась к прорванной на боку ткани. Медленно спускаясь от ребра к талии неподвижной девицы, ведьмак выводил знаки рун. Он по-своему изучал ее, пытаясь понять, достойна ли она спасения.  Закончив свой странный обряд, он резко повернулся к бледному личику охотницы и зарядил пощечину, от которой непременно бы остался след.
- Чего разлеглась? - словно змей он вильнул плечами, набросив на себя раненую тушу.