Бежать…
Сломя голову, пьянея от собственной дерзости. Рассыпаться миллиардами осколков, чтобы возрождаться, как птица феникс, из чистого пламени. Из ниоткуда. Из небытия.
Сколько раз за свою непутевую жизнь она так делала? Не счесть. Вереница чужих судеб, жизней, разочарований и побед. И нигде она не оставалась надолго… Навсегда… Никогда. Ни с кем…
Бежать.
То от себя, то от судьбы, то от тех, кого она слишком приворожила, окутала, завлекла. Сначала ненароком, случайно, беспечно. А потом планомерно, методично, зло. Кому она мстила? За что расплачивалась?
– Прочь, старый дурак, а лучше – принеси теплый плащ на взлетную площадку! Сегодня небеса звенят от мороза и первого снега! И поторопись, нам некогда ждать.
Лакей ошарашено отпрянул, а Мелиса снова рассмеялась, глядя в испуганное лицо старика. Дико и вздорно. Вольно. Весело. Неподобающе леди и будущей баронессе Дуку.

На взлетной площадке её взору, вместо галантного, сверкающего светским лоском графа Драгонфлая, предстал изумрудный гигант, рядом с которым девушка казалась маленькой и хрупкой. Песчинкой в водовороте времени, отпущенного на жизнь этим величественным существам. Драконам.
«Тогда это будет нашим секретом. Я никому не скажу», - Он покорно опустил голову, словно склоняясь перед ней. Туше…
Его голос, прозвучавший в голове, навевал шальные мысли, что дракон может её подслушать. Раскрыть тайное. Разоблачить… Ей не доводилось раньше общаться с драконами в их истинном обличии. Это было пугающе, ново и… непривычно. Но не все ли равно? Пусть.
– Спасибо… – Мелиса с опаской дотронулась до ярко зеленой чешуи на шее графа, обрамленной по краям серебристой окантовкой. Отдернула руку, испугавшись его реакции. А после, уже смелее, вновь звонко рассмеявшись, прошлась пальцами по кожистым крыльям и по спине призывно лежащего у её ног огромного дракона.
Дуку был прав, рассказывая Олейору о ней, как о прекрасной наезднице. Девушка ловко запрыгнула на мощную спину ящера, даже не смотря на нелепое вычурное платье, и крепко обхватила длинную шею руками и ногами.
– Летим? – Шепнула тихо и вкрадчиво. – Сбежим?
И, прежде чем они взмыли в воздух, на её плечи лег обитый меховой оторочкой плащ. Она поспешно запахнулась в него, застегнулась, благодарно кивнув слуге, и едва успела снова схватиться за шею дракона, когда они начали подниматься, ленивыми взмахами огромных крыльев преодолевая земное притяжение.
Полет. Разве может быть что-то более прекрасным, чем полет? Чем скорость? Ветер, заблудившийся в полах плаща. Восторженный крик, невольно вырвавшийся из груди, едва она бросила взгляд вниз, туда, где всадники, выехавшие на лисью охоту, казались искусно созданной панорамой. Игрушками. Солдатиками на крошечных лошадях.
Полотно её золотых волос вальяжно рассыпалось по спине и плечам, теряя шпильки, заколки и былую непринужденную элегантность. Всего за полчаса общения с молодым, обаятельным повесой-драконом, что белозубо скалился и непринужденно шутил, перечеркнули несколько десятилетий жизни. Вернув к жизни юную и наивно глядящую в светлое будущее Вермину Нолн.
«Добро пожаловать в Рахен!»
Она смеялась, жадно впитывая каждое мгновение этого неожиданного и счастливого приключения.
Мир, раскинувшийся внизу, поражал красотой и величием. Пусть игрушечным, хрупким, странным. Ощущения полета, страха и восторга опьяняли как хорошее игристое вино. Но через некоторое время Мелиса начала замерзать… Черт бы побрал эту слабую, беззащитную человеческую оболочку.
Уютный плащ укрывал плечи, руки и тело. От колючего ветра она пряталась за мощной головой зверя. Но холод неумолимо брал свое, медленно, но верно отвоевывая приятное тепло.
На ветру подол платья задирался, обнажая ноги почти до колен и его приходилось одергивать. Она плотнее прижималась к чешуйчатой шее огромного ящера, закрывая глаза. Отключая разум и расчет. Оставляя только яркие, почти осязаемые ощущения, что просыпались внутри. Даже холодный, пронизывающий ветер не мог их разрушить. Даже тревога за то, что будет твориться в особняке, когда все узнают… если узнают.
«Как пожелаете, прогретую до жаркого или целую, со всеми четырьмя лапками?.. Или, может, хотите сами стать лисицей, которую не так-то просто поймать?..»
“Но вы же меня поймали, не так ли?”.
Поднимаясь к вершинам величественных гор, все более набирая высоту, Мелисе казалось, что ей нечем дышать. То ли от радости, то ли от того, что воздух здесь был разреженным и холодным. Луна серебрила блестящую чешую на его спине и источала чистый, медовый цвет. Воздух дрожал от дикого, первобытного восторга. И пахло… чем-то одуряющее соблазнительно пахло холодное небо. Свободой?