По правде говоря, Сэм не мог с уверенностью ответить, чем он занимался в последнее время. В чем заключалась его деятельность, как проживал дни. Вот какой была истина. Прошедшие четыре месяца были сродни аду на земле, если таковой вообще можно представить, но вряд ли – сравнить с настоящим Адом. Это сделать даже и не пытался. Как бы единственному оставшемуся Винчестеру ни было хреново, кому-то гораздо хуже, и все свои силы он положил на то, чтобы это исправить. Перепробовал известные ему способы, нарыл несколько не встречавшихся ранее. Бесполезно чуть больше, чем полностью. И вот тогда пришло настоящее опустошение. Нет, само собой, у него были свои способы расправляться со всем, но о них стоит говорить вслух. По этой причине Сэм почти сразу же разорвал связь с Бобби. Пусть почитал его почти как отца, ставшей во всем заменой старика, но не нужно было ни волновать его, ни посвящать в те вещи, которым тот себя посвятил.
А они все-таки были. Хаотичные и суматошные, так до конца не сумевшие заполнить собой все пространство, ту пропасть, что глубокими трещинами ушла глубоко вниз после смерти брата. Черт побери, это же случилось прямо на его глазах! Практически абсолютный провал в памяти вплоть до самых похорон, в процессе которых едва удалось отстоять свою позицию сохранить тело Дина в первозданном виде, не сжигая его по обычаю охотников. На то были свои причины, несомненно важные и неоспоримые. Сэм считал, что когда ему удастся воскресить брата, тому нужно будет куда-то вернуться. Звучит вполне логично и, в общем-то, правильно. А придать себе прежнее обличие из горстки пепла как минимум невозможно для вернувшейся души. Что бы ни пришлось сделать для свершения этого факта – выполнить обязательно. Открыть врата Ада? Продать собственную душу взамен Дина? Собрать кровь сорока девственниц? Да хоть небеса перевернуть, если понадобится, со всей самоотверженностью бросаясь прямиком в раскаленное пекло. Только бы вернуть обратно свою вечную опору. О его реакции на, предположим, удавшуюся сделку или любое другое по умолчанию рискованное мероприятие Винчестер никогда даже не задумывался, ни единой мысли в этом направлении не допускал. И правильно делал, между прочим. Даже предполагать бы не хотелось, что уж говорить. Но перед своей смертью взглянуть на воскресшего брата Сэм бы все равно хотел, это безусловно – только убедиться, что тот вернулся таким, каковым и был при жизни, в целости и сохранности. А потом можно к самому дьяволу кануть. Жизнь была настолько пустой, что жалости к ней испытывать не приходилось. Совсем. Разве что время от времени подтверждать свое существование, подпитывать его.
Но это все ни о чем. Врата Ада открыть не получилось. Ни один из треклятого племени демонов, мать их дери, не соглашался на заключение сделки. Любые условия, что угодно – бесполезно. Счет их, перебитых лично последним из рода Винчестеров, перевалил далеко за несколько десятков, но ничего он так и не добился. Лишь кратковременно мог выместить на очередных черноглазых паршивцах свою ярость, что не слишком-то ему помогало, даже не остужая всю копившуюся злость на этот мир. Сдерживать себя? Чего ради, интересно узнать. Ни малейшего повода следовать по пути совести не оставалось. Обещания постепенно перестали сохраняться. Единственное, отчего Сэм не собирался отступать, - это охота на демонов, освобождение от одержимости тех несчастных бедолаг, чьи тела были захвачены вопреки их воле. Он не сдался, нет. Теперь появилась и цель отомстить. Так начались поиски Лилит, а кровавая река от попадавшихся на пути тварей становилась все шире. Очень даже вероятно, что без всего этого и без одной немаловажной поддержки он бы почти сразу свихнулся, но вместо потери рассудка оттачивал все свои навыки, а потом, кажется, смог напасть на след. По крайней мере, те демоны, которые так искались, вдруг обосновались в Понтиаке. Совпадение, что именно недалеко отсюда Дин нашел свое последнее пристанище на протяжении последних четырех месяцев? Кто знает.
Пришлось на всех парах мчаться в Иллинойс без особого удовольствия. Чувствовалась неясная тоска, которую приходилось со всем отчаянием заглушать. Сэму помогали. Прямо здесь и сейчас, в номере какого-то первого попавшегося отеля в самом верху списка желтых страниц. Это все старые привычки диктовали условия: каждый раз, когда дороги братьев каким-то образом расходились, они выбирали следующее место встречи именно так. Плюс ко всему, у него не было никакого настроения находить гостиницу в соответствии с личными предпочтениями. Минимум требований, во главе которых кровать – достаточно, чтобы остаться на ночь-две. Не самое замысловатое название «Астория» оказалось у его сегодняшнего крова над головой.
И буквально посередине тех, с позволения сказать, процедур, в дверь постучали. Обычные гости заглянуть на чай не могли явно. Тем более, никто не знал, где можно отыскать Сэма Винчестера, это исключено. Да и по каким причинам кому-то он мог сдаться из людей? Вариантов о личности визитера оставалось немного. Он молниеносно приложил палец в губам, сохраняя тишину, и махнул второй рукой типичным жестом а ля «убирайся скорее». Практически раздетая, Руби, которая явно была от такого положения дел не в восторге, по ее симпатичному личику судя, дематериализовалась и вовсе не подумала забрать с собой хоть часть из разбросанных ранее шмоток. Кто бы ни был за дверью, Сэм знал, что прекрасно справится сам. В последние недели ему не попадалось ничего непосильного.
Спрятав за спиной нож, он мягким шагом подкрался к выходу и одним резким движением потянул на себя дверь, открывая ее нараспашку.
Ступор, продлившийся всего мгновение, хотя Сэму казалось, что пошевелиться он не мог слишком долго. И в этом была его главная опасность, уязвимость, с которой бороться было невозможно. Шутка ли – увидеть на пороге мертвого брата, который покоится сейчас в могиле где-то на сравнительно небольшом расстоянии отсюда. Он выглядел ровно так же, как четыре месяца назад, когда был похоронен. Какая… нелепая, злая насмешка.
- Вот ты ублюдок… - сомнений в том, что перед ним… да что угодно, но не родной же брат! – было ровно ноль. Дух, демон, перевертыш… Точно, перевертыш. Он был уверен. Из одурманенной вспышкой ярости головы совсем вылетело, что тварям этого рода нужен живой носитель для поддержания облика.
Сэм шагнул вперед. Серебряное лезвие ножа сверкнуло в едва горящем свете коридорной лампы. Того всколыхнувшегося откуда-то с самого дна раздражения в столь большом количестве не было давно. Да и эмоций в целом. А тут багряная пелена вдруг застелила сплошь взгляд, заставив впечатать этого сукина сына в стену, вжать в его горло руку плашмя и приставить нож.
- Ты еще кто?.. Отвечай живо, или я тебя прирежу, - он практически прорычал, усиливая нажатие лезвия на кожу перевертыша. У края лезвия просочилась кровь. Что-то не так. Неправильно. Он ошарашено, чересчур пристально вглядывался в алые капли. Едва удалось не уступить своему желанию провести ножом глубже, чтобы убедиться – кожа не дымилась, как должна была от серебра. Что бы перед ним ни было, это не перевертыш. А что именно, Сэм не имел представления, но это не мешало ему усилить давление руки, дабы удушением подстегнуть нежданного гостя к ответу.