Вовремя, черт возьми, до изжоги вовремя подоспел этот поганый страж. Если бы не он, лежать сейчас Иону и Руссо мордой в снег, обильно пропитывая его кровавыми соплями.
Мексиканец обернулся к своему товарищу, и, судя по его лицу, боялся он отнюдь не пистолета, пляшущего в руках конкурента. Снежный бес клубился, набирал силу, стягивая с поверхности прокаленной морозами земли снег и куски льда, которые он тут же бросал в атаку на интервентов. У такого рода стихийного создания не было ни сожаления, ни логики. Голем был бесчувственной, мощной и эффективной машиной для убийства каждого, кто посмеет нарушить границы. Но если он тут, то "оковы" без охраны? Сладкая мысль, соблазнительная, только вот не время думать о наградах, когда в тебя летят гигантские куски снега и льда.
- Отходим, - Ион едва увернулся от метровой ледяной глыбы, что сорвалась с лапы голема в их сторону. Острые крошки разорвали рукав, но сам Иной не пострадал. Шум и рев голема усиливался, румын влил в сплетенный до этого щит еще силы,  подхватил рюкзак с жалкими крохами спасенных им вещей и , почти прижав к себе слабеющего соратника, поспешил убраться с поля боя. Даже если "самбреро" и китаец смогут затормозить это чудовище, удержать, они им больше не конкуренты, поскольку контролировать эту тварь силенок у них точно не хватит. Даже если очухается красавец-святоша.
Они шли пока были силы у Иона. На Руссо было жалко смотреть. Замерзший, истративший все внутренние ресурсы, он, конечно, еще передвигал ногами, старался, как мог, не падать с плеча румына, и исторгать из себя небогатый запас американских ругательств.
Им пришлось устроить привал задолго до того, как стемнело. Усталость давала о себе знать. Ион вырыл руками углубление в снежном наносе. До полноценной берлоги этому укрытию было далеко, только на лучшее рассчитывать не приходилось. Вдвоем было вполне комфортно, и Ион пустил последние силы на создание вокруг них защитного купола, в котором сразу стало тепло и уютно.
Он пошарил по карманам и рюкзаку. Фонарик, аптечка, перчатки с грелкой (их он сразу напялил на ледяные ладони Руссо), ореховый батончик, замерзший, твердый, как сталь, запасной свитер, который как и перчатки тут же перекочевали к американцу, недопитая фляга с виски и даже целая пачка сигарет. Несколько пакетов круп, которые Ион и не выкладывал и все... Не так уж много, но могло быть и хуже.
- Нас очень легко найти по этому, - Ион потыкал пальцем в невидимую простому глазу, но вполне ощутимую любому иному сферу, - но еще быстрее мы сдохнем, если останемся без тепла.
Выбора и впрямь не было. Можно было сойти с дистанции... Но конкурентов оставалось так мало, и призрачная победа все же щекотала нервы.
- Как рана?
Подобные прогулочки легко могли доканать подстреленного Руссо. Ион влил в сферу еще немного сил, нагревая еще чуть-чуть, и приказал напарнику раздеваться.
- Не для того, о чем ты подумал, - пошутил румын, доставая аптечку и бегло оглядывая все же расползающиеся красные пятна на свитере раненого. До утра, конечно, Руссо протянет. И может долгую жизнь еще проживет, но вот мерить ледяную пустыню шагами и воевать ближайшее время будет не способен.
- Тебе надо возвращаться. Без вариантов, приятель, - хмуро вздохнул Кузнец, аккуратно стягивая с напарника свитер и термуху. Перспектива остаться одному средь безжалостного холода и снега выглядела отвратительной. Только тащить на себе Руссо и смотреть, как тот отдает богам душу было не лучшей альтернативой. Ни еды, ни тепла... На сколько у самого-то Иона хватит сил?
- Оковы либо без охраны, либо в самом големе. И если последний вариант верен, то это объясняет, почему их сразу же не нашли. Магический фон стража смешивался с ними. Как достать оковы из этой твари я понятия не имею. Гиблое это дело. Гиблое...
Ион не привык сдаваться, но ситуация была явно не в его пользу. Если бы они с Руссо были целыми и во всеоружии, все равно шанс на выполнение задания оставался небольшим.  В их положении оковы оставались недоступными.
- А если они припрятаны где-то, я еще смогу их найти. Наверное. Если это не сделает раньше немец или очухавшаяся красавица. Что думаешь?
Ион обработал рану, приклеил к ней широкий пластырь и сел, упершись спиной в снежную стенку. Сигарета сейчас была как нельзя кстати. Сфера, в отличие от палатки, легко пропускала дым и воздух. Он чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся терпким, таким сладким сейчас дымом.

Казалось, Руссо бредил. Ион притянул его к себе, согревая. Небо было все еще ярким, глубоко светлым, хотя по ощущениям с момента битвы прошло больше двадцати часов. Спать хотелось неимоверно, но это была непозволительная роскошь.
- Предлагаешь вернуться туда, откуда начали? Но над деревней стоит щит... Стоял точно. Да и страж был в другой стороне. Его нашла та компашка. Жаль, не было возможности утащить еще и "красавицу". Можно было бы вытащить из него куда больше информации, чем из твоего приятеля негра. Кстати, теперь мне начинает казаться, что он изначально был в сговоре с этими ребятками. Интересно, что Ватикан пообещал за помощь? Я уверен, они с "оковами" не расстались бы ни за какие коврижки. Индульгенцию? Рай и нежные коленки ангелочков?
Ион устроился поудобней. Из теплого кокона не хотелось выходить. Да и нужно ли было? Совсем скоро эта жестокая игра закончится, их подберут, доставят в штабы, отогреют-залатают. Никто не будет раскидываться ценными ресурсами дозорных из-за их проигрыша. Конечно, было до изжоги, до желчи в горле обидно, что артефакт ушел из-под носа. О чем там бормотал Руссо? Брось меня и беги за шансом? Ага, в одну маску, уже пустым... Отличная перспектива потом замерзнуть в одиночестве.
- Знаешь, пожалуй я все же кое-куда схожу, - Ион заботливо накрыл американца его же курткой, подложил под голову почти пустой рюкзак, - ты только не двигайся. Сферы хватит еще часов на пять. Подпитать ее если что сможешь... Чтобы не околеть. Если к этому времени я не вернусь - посылай сигнал из последних сил. Может к этому времени уже все закончится и тебя найдут спасатели.
Ион застегнулся по полной, выкурил еще одну сигарету в тепле, как-то грустно улыбнулся Руссо, мысленно прощаясь с ним и вышел за пределы уютной сферы. Холод расцеловал его щеки в мгновение, но благо, ветра не было. А обычный морозец уже не казался таким страшным, после безумства снежной бури.
Ион повернулся в сторону, откуда они пришли, и довольно быстро пошел по сугробам, используя бодрость после тепла и отдыха по-максимуму. Пока еще решимость не оставила его. Однако, двигался он не на поиск оков. В его состоянии это было просто глупо. Да и из бреда Руссо не слишком уж умный румын не смог почерпнуть ничего стоящего. Идея, что заставила Кузнеца выйти на мороз звенела в его голове уже несколько часов - вернуться на место битвы.  Даже если та четверка смогла справиться с големом и свалила, что мало вероятно, то на обыск наших вещей точно силы тратить не стала бы. А в случае, если голем победил - зачем ему топтаться на трупах? Он вернется к месту оков, оставляя за собой след снежного урагана, вполне заметный на ровном белом поле. А Иону останется всего лишь немного помародерствовать. Кто знает, может удастся поднять хоть немного ресурсов.
Без обузы на плечах шагалось куда проще. Снег значительно подмерз и даже тяжелый румын не продавливал наст, спокойно шагая по этой звонко хрустящей корке. К своим следам он не приближался, но держал хорошо видимую цепочку на виду.
Место их бывшей стоянки он обнаружил издалека по приметной скале, за которой они скрывались от ветра. Вокруг не было ни души. Тишина звенела в ушах, была такая хрустальная, прозрачная, что казалось, громкость собственного дыхания подобна силе звука реактивного двигателя.
Все еще было светло, хотя небо уже темнело по краям, предвещая скорое наступление настоящей ночи. Ион потратил около часа на поиски, но смог найти сметенную палатку, выкопать ее. Сама конструктция пострадала сильнейшим образом. Все дуги сломаны, но вот ткань, на удивление оказалась цела. Как и рюкзак Руссо и почти все вещи, что они оставили, спасаясь бегством. Ион собрал, все, что смог, бросил рюкзак на плечи и пошел туда, где он последний раз видел голема и интернациональную четверку.
Снега там было особенно много... Пришлось долго ходить кругами, приглядываться, прежде чем удалось найти хоть какие-то следы. В самом центре снежного безумства, еще не застывшего настом, мягкого проваливающегося, виднелась ямка. А от нее - едва заметные следы.
Ион подошел к ямке, имевшей ровную круглую форму. Кто-то ставил защитную сферу, только поэтому и выжил, оставшись не погребенным под взрывом. Это место было полно магии...
В ямке Ион нашел три окоченевших трупа. Базиль, китаец и самбреро... Зачем "красавице" было стаскивать их в одну кучу?  Неужто Ватикан марает руки в магии смерти? Румын не стал задерживаться надолго. Он наспех обыскал покойников, забрал тесак Базиля, плотную, очень теплую куртку мексиканца и флягу со странной жидкостью у азиата. Больше брать было нечего.
Чисто на автомате, повинуясь каким-то старым своим привычкам, Ион прочел короткую молитву над павшими и отправился обратно, надеясь, что его соратник не отдал богам душу.

- Привет, - сфера едва теплилась и в ней было чуть больше нуля. Пришлось сразу вбросить в нее сил, хотя Матей измотался до чертиков. Он опустился рядом с Руссо и подставил ладонь к его губам. Дышит.
- Хочешь китайского бухла и милых новостей с фронтов?

Руссо выглядел, как оживший мертвей без грима. Бледная кожа, посиневшие губы и только живой блеск глаз выдавал в нем еще теплящуюся жизнь. Ион стянул с плеча рюкзак, выудил оттуда флягу китайца. Он не был уверен, что это пойло вообще можно принимать внутрь, но другого алкоголя в распоряжении румынско-американской команды не осталось.
- Надеюсь, это банальная змеевка или тарантулка, - усмехнулся Кузнец, откручивая узорную крышку, на которой вились незнакомые иероглифы. Многие Иные занимались изучением наук и языков, используя свою долгую жизнь для самообразования. Ион же предпочитал не тратить время на всякие глупости... А вот сейчас бы пригодилось хоть чуток китайского в башке. Выпивка пахла странно, но не резко. Запах алкоголя присутствовал.
- Яды на спирту вообще бывают? - более всего напрягал тот факт, что бухлишко дожило до этого дня. Кстати, сколько уже они тут шляются? Третий? Четвертый день? Бесконечная ледяная пустыня, непривычные световые сутки совсем спутали ощущения.
- Ладно, тебя не жаль, пробуй первым, - отчасти эта шутка была правдой. Навредить еще больше Руссо мог разве что нож в сердце. В конце-концов, китайцы славятся своими нетрадиционными методами медицины. А яд можно и в меньшей таре таскать.
Румын вложил флягу в скукоженные, явно плохо слушающиеся пальцы Руссо, а сам закурил.
- Я нашел палатку, нашел вещи. Даже газовая горелка уцелела, так что смогу тебя напоить кипяточком, как отдохну. Моих сил на сферу долго не хватит, поэтому я еще приволок тент от палатки. Дуги сломаны. Ну и спальники со шмотками.
Зажав сигарету в зубах, Ион переместил куртку американца ему под спину, а сверху накрыл своей, что снял следом. Она хранила тепло его тела и на какое-то время сможет согреть.
- Стража, походу или подчинили или грохнули. А еще, наша красавица не брезгует магией, что все века преследовалась Ватиканом. Я все чаще начинаю думать, что их инквизиторы просто убирали конкурентов, устраивая шоу с сожжением ведьм. Короче, зря я не свернул шею нашей красотке. Он и страж прихлопнули интернациональное трио и исчезли. Итого, на сраной ледяной шахматной доске остались мы с тобой, немчура и красотка. И я догадываюсь, куда последний мог двинуть, чтобы отдохнуть. Станция спасателей должна быть уже недалеко. Там, кстати, есть рации... Мы можем оставаться тут и смиренно ждать, когда же немец возьмет свое по праву. Можем пойти в сторону деревни, но это черти сколько километров, как ты помнишь. А можем рискнуть и настичь нашу красотку. А после послать сигнал своим, чтобы нас эвакуировали...
Думалось плохо. Ион взял флягу и глотнул китайского пойла. Гортань сразу обожгло крепостью алкоголя и... невероятно жгучим перцем. Один глоток такой радости заставлял возлюбить холод, снег и жизнь.
- Охххоооо! Суууу.. - несколько секунд румын хлопал глазами и глотал воздух. А китаец знал, что следует с собой взять. Бодрость и согрев в одном флаконе, причем много не выпьешь.
- Ну или считай свои координаты, - Ион убрал флягу обратно в рюкзак и выудил оттуда технику Руссо. На взгляд румына это были совершенно бесполезные сейчас девайсы, но может его раненый приятель сможет выдать им координаты "оков", раз его осенила идея.
- Одно я могу сказать точно - ни немец, ни красотка по нашу душу не явятся. Слишком рисково выкатывать на двоих в одиночку да и еще так близко к финалу. Они же не в курсе, что ты уже одной ногой на том свете, а я - пустой и уставший.
Руссо выглядел чуть лучше, чем десять минут назад, поэтому Матей оставил его заниматься расчетами, а сам занялся обустройством их маленького лагеря. Какой бы план они не выбрали, исполнять его стоило после хорошего отдыха.
Тент с трудом, но получилось растянуть над из берлогой. Даже удалось прикрепить страховочные веревки к твердому насту. Ураган и буран их укрытие не выдержит, но от порывов ветра спасало очень даже хорошо. На снег внутри укрытия Ион расстелил коврики и спальники, с седьмого раза только врубил горелку, поставил топиться снег. От усталости уже слипались глаза, поэтому Ион не стал вливать остатки сил в сферу, когда та заметно истаяла. Под пологом было не так уж и холодно.
- Раздевайся наверное... Есть у меня идея, как тебя согреть и избежать слишком уж суровых последствий твоей дружбы со снегом, - никаких пошлых мыслей в голове Иона не было. Какое там, дожить бы до утра. Пока Руссо неохотно стаскивал свои одежки, румын вновь нашел китайскую флягу, плеснул ее содержимое на руки. Ладони словно обдало огнем, кровь прилила к коже и это ощущение было одновременно болезненным и приятным. Он начал с ног американца, медленно массируя и втирая огненную настойку в кожу, избегая чувствительных или поврежденных холодом участков.
А после был сытный ужин из пакетов, главное - горячий и жидкий. И сон... Глубокий, без снов, приносящий настоящий покой и отдых.

Еда и тепло сделали свое дело круче, чем любое снотворное. Когда Ион закрывал глаза, он не думал ни о выживших конкурентах, ни о планах на будущее. Единственная мысль, что сопроводила его в долины сна была стыдливо-проста "как хорошо, что я еще жив".
Проснулся он гораздо раньше своего напарника. Руссо целиком влез под спальники и из-под них видно было только его макушку со спутанными волосами. Ион сел, поежился. Импровизированная палатка сохраняла тепло теперь куда хуже, чем когда была целой. Но простые нужды гнали на мороз.
Пока закипала вода, Ион навел ревизию в вещах, разобрал по кучкам продукты, прикинул, на сколько дней еще им двоим хватит не чувствовать голод. Выходило, что если экономить по максимуму - почти на неделю. Еще неделя в этом ледяном аду? Захотелось завыть... Но по мимо еды нужны и другие ресурсы. Газа оставалось еще меньше. Баллон. С учетом нагрева  места для сна его можно будет растянуть ну... на пару ночей.
Из головы еще не шли слова Руссо и точка на карте, что он показал вчера. Так далеко... Это было нереально с самоо начала. И как же тогда быть с остальными? Не могли же все страны-участники этого извращенного чемпионата так глубоко ошибаться? Обманный ход? Как там сказал американец? Афера? Да, чувство, что их наебали скребло на душе Кузнеца, по хлеще кошки, что тщательно закапывает свое дерьмо.
До спасательной вышки с рацией они добраться смогут. Если повезет, красавица оттуда уже свалит, правда, опустошив припасы. Но это и не важно, главное, чтобы не повредил рацию. Ион ничуть не удивится, если евнух ватиканский решит нагадить выжившим и устроит из спасательной станции огромный такой факел.
- Траханная сука, - Ион и не заметил, что прорычал это вслух. Он отчетливо помнил выражение холодных красивых гла, обрамленных черными, будто накрашенными ресницами. И боль от сапога, что намеревался выбить ему зубы...
- Руссо, ты там жив? Надо собираться. Тревожусь я за сохранность станции, коли ватиканец доберется туда первым. И у него есть все шансы для этого.
Ион безжалостно откинул теплые спальник с скукожившегося соратника. Выглядел тот вполне живым, хоть и уродливо. Несколько суток в походных условиях среди льдов и снегов и его самого превратили в обросшего страшилу, но румын только радовался наличию бороды. Морда под ней мерзла куда медленней.
- Я донесу тебя до станции, а там решу... Идти за оковами или нет.
Вот и весь выбор. Конечно, Ион понимал, что соблазн вернуться в тепло деревни, к людям и энергии, что не нужно экономить окажется слишком велик. И скорей всего, ничего и никто не сможет сподвигнуть его на гибельное путешествие, которое, как пить дать, не принесет никакого результата. Ему просто не хватит продуктов и тепла...
Сборы заняли не больше получаса. Руссо пришлось накачать таблетками, так как боль не давала ему даже нормально дышать. Самым гуманным было бы отключить хорошим ударом по головушке, да только тогда холод и мороз заберут то, что не смогли отнять вчера. Жизнь. Нет, американцу придется старательно передвигать обмороженными конечностями, гонять, сука, густую, почти застывшую кровь по своему тщедушному тельцу, если он хочет выжить.
- И не матерись, не трать сил, - Ион взвалил на плечи рюкзак, помог подняться раненому, закинул его руку себе на плечо и двинулся по протоптанной ими тропинке в сторону станции. Погода была почти благоприятной. Ветра не было, мороз колол щеки, но и сковывал снег в плотный наст, и когда им пришлось свернуть, они не проваливались по колено в огромные сугробы. Привалов Ион не делал даже тогда, когда его соратник падал без чувств. Немного ударов по щекам, глоток огненного китайского зелья - и они снова меряли шагами снежную бесконечность.
Последние пару километров Ион тащил Руссо волоком. Тот вырубился и уже не приходил в себя, как бы не колошматил его румын. Это было во истину жутко: яркий, не греющий свет безжалостного солнца, слепящий бесслезные уже глаза снег, искрящиеся алмазы инея на безжизненном лице американца и бескрайняя тишина и пустота... В пору было сойти с ума от безнадежности, но Матей, благо, не обладал им в достаточном количестве. Он поставил себе цель и шел к ней, не думая, не страдая от навязчивых мыслей о бесполезности и безысходности его стараний. Может он уже волок труп? Может стоило оставить Руссо в палатке? Или просто придушить его ночью, чтобы бедняга ушел в тепле и покое? Сомнения в правильном выборе ни разу не коснулись Кузнеца.
Снаружи станция представляла собой невысокий дом с покатой крышей и вышку, пристроенную к нему. Он был занесен снегом, но вход недавно расчистили и к нему шла заметная тропинка. Свет изнутри не мог пробить толщину снега, и оставалось неясным - есть там кто-то внутри или нет. Ион уложил американца за ближайший сугроб, туда же скинул рюкзак и достал нож. Он устал, как собака, что протащила сани тысячи миль, его шатало, но оставаться в ледяном плену когда рядом есть спасительные стены казалось полнейшим безумием.
Подходить пришлось осторожно, но все равно шаги звонким хрустом предупреждали о его приближении. Если кто-то и был внутри станции, он уже должен был ждать гостей. Ион постучал в дверь и резко отступил вправо. Ничего не последовало. Тогда Матей потянул ее на себя, но открылась она не сразу, а только после некоторых усилий. Немного льда налипло на порог, а это значит, кто-то недавно все же согревал этот дом-среди-снегов.
Внутри было темно и тихо. Чувствовалось тепло, живое, манящее. Ион открыл дверь пошире, выпуская эту бесценную драгоценность наружу, зато стало заметно светлее.
В первой комнате никого не обнаружилось. Простое убранство: стол, стулья, два высоких, под самый потолок шкафа, металлическая печка на высоких ножках, обложенная камнями. Поленица дров рядом, спички. Лопата у входа, какие-то инструменты еще...
Ион прошел дальше, открыл внутреннюю дверь, ведущую вглубь станции. А вот там его ждал сюрприз: на широких нарах кто-то лежал.  В спальне было прохладно, но сюда еще не закрался холод снаружи. Ион шагнул внутрь, проморгался, давая привыкнуть глазам к почти полной темноте. Под грудой одеял и спальников неподвижно лежал ватиканец. Его красивое лицо было повернуто к потолку, глаза закрыты, с губ не срывалось ни единого вдоха. Этакая спящая красавица, честное слово!
Ион приставил нож к его губам. Нет, ни малейшей паутины дыхания на лезвии... Но он не был похож на труп. Казалось, ватиканец просто уснул.
Румын откинул одеяла. Сама поза красавца была расслабленно-спокойной, он был одет в теплый свитер и штаны, но крутки на нем не было. Вообще не было похоже, что он приполз сюда умирать, совсем нет... Понимая глупость своих действий, Ион все же связал ватиканцу руки и ноги, прежде чем отправиться за Руссо. Черт его знает, этого мудака, может он вообще вампир и может прикидываться трупом в любой момент. Хотя по правилам соревнования к участию допускались иные человеческого происхождения и только...
Руссо казался неподъемным, словно одеревеневшим. Ион проволок его прямиком к печке, уложил на пол и только потом закрыл дверь. Дрожащими руками он развел огонь, в очередной раз убеждаясь, что красотка тут не спешил сдыхать. Из спальни Ион приволок одеяла, сделал лежанку и, стянув с Руссо куртку и обувь, устроил его уже с комфортом. Тест на ноже вышел положительным. Несмотря на все старания раны и холодов, американец отчаянно цеплялся за жизнь. Можно было только удивиться, откуда у этой личности, с фееричной тягой к саморазрушению, такие силы.
- Эй... эй, мы дома, Рауль, - нужно было привести Руссо в чувство. Ион хотел исследовать башню, чтобы без промедления дать сигнал, но опасался за их соседа в спальне. Лучше пусть американец будет слышать и видеть, сможет хоть заорать напоследок, предупреждая об опасности, если ватиканец все-таки жив.

Отредактировано Ион (2018-10-15 02:59:08)

Руссо для полутрупа оказался вполне себе живчиком, и без промедления озвучил свои кровожадные намерения. И его можно было понять. Из-за ватиканца, мирно покоящегося на нарах, они лишились многих вещей, форы, возможности добыть ценный приз. А еще у Иона серьезно ныли ребра, недавно познакомившиеся с крепостью ударов спящей красавицы.
- Тихо, Руссо, - шикнул Кузнец, садясь рядом и давая себе немного отдыха. Он заслужил его не меньше, чем американец и, хоть не был ранен, чувствовал себя измотанным до предела, - если ты его прирежешь, то ни один суд не спишет это на самооборону. Я не для того таскал тебя по сугробам, чтобы потом смотреть как тебя отправляют в  небытие.
Само состояние их врага было странным. Ион смотрел на безмятежные правильные черты его лица и не мог понять, что же  здесь случилось. Нужно было, обязательно нужно было, обойти кругом станцию, исследовать следы. Может кто-то убил ватиканца и попытался скрыть следы, обустроив его тело так, чтобы он казался просто уснувшим. Мол, сам кончился, разбирайтесь потом с этим. Но это все равно не имело никакого смысла. Допросить тело и душу мог любой маг, работающий со смертью, и тем более - инквизиторы, что были наблюдателями этого ледового шоу.
- Руссо, а если бы тебе надо было сэкономить ресурсы своего тела, чтобы ты сделал? - кажется до Матея начало доходить. Не исключено, что ватиканец владел куда более интересной и древней магией, нежели рядовой румынского Дозора. И просто вогнал себя в состояние, близкое к медицинской коме, чтобы просто выждать, пока его конкуренты сдохнут от холода. Конечно, место он для этого выбрал самое что ни на есть не подходящее... С другой стороны, он мог быть уверен, что румынско-американская парочка идет в другую сторону и что-то знать о немце.
- Он просто ждет чего-то, чего не знаем мы, - предположил Ион, закуривая, - как бы то ни было, Руссо, тебя надо отправлять к врачам. Даже в этих условиях ты долго не протянешь, - сизая струйка дыма ушла под темный потолок. Возле огня было так уютно, так спокойно, что веки тяжелели сами собой, тянуло лечь и отключиться. Непозволительная пока роскошь.
- Ты последи за ним, но не смей трогать. Просто ори громче, если он пошевелится, - румын нехотя встал, подкинул еще пару поленьев в печь и пошел к выходу, - я дам сигнал в деревню. Пусть кого-нибудь за тобой пришлют.
"И за мной. И за ватиканцем. Будем считать, что он самовольно решил покинуть соревнование"
Вышку занесло снегом, но подняться по ступенькам не составило труда. Внутри крошечной комнатки на высоте пяти метров, располагалось какое-то оборудование, может метеостанция, Ион не разбирался, и простенькое, но надежное устройство радиосвязи. Матей понятия не имел, какая именно волна использовалась меж спасателями, оставалось надеяться, что уже выставленные настройки окажутся верными. Если бы оставались силы, проще было бы отправить сообщение шефу иными путями, да только Кузнеца уже мотало от усталости. Он минут десять вызывал хоть кого-нибудь, уже собрался спускаться вниз, когда ему ответили. Это, правда, была другая вышка, вне радиуса их развлечения, но Матей смог толково объяснить, что ему требуется.
По возвращению он плотно закрыл дверь, стрельнул взглядом в сторону неподвижной фигуры пленника, и только потом шлепнулся рядом с Руссо и печкой.
- Утром свяжутся с Ил-че та там. День, максимум - два, и за нами прибудут. Надеюсь, что наши добрые шефы не оставят все как есть до финала. Немец может искать оковы еще месяц, а я тут с вами двумя с ума сойду...
Ион все еще считал, что ватиканец жив, просто находится в состоянии анабиоза или чего-то подобного.
- Ты последи за ним... краем.. глаза..., - стоило только румыну опустить голову на импровизированное ложе из кучи одеял, так он мгновенно погрузился в сон, даже не раздевшись, не приняв меры предосторожности. Просто уснул, согревая горячим дыханием бедро Руссо.

Когда, наконец, добираешься до тепла, до уютного трепета огня в печурке, то совершенно не хочется заниматься чем-то кроме сна. Спасать свою шкуру, искать артефакты, мочить соперников. Зачем все эти бессмысленные действия, если есть наконец-то возможность вытянуться во весь рост, не скукоживаясь от проникающего под спальник колючего мороза, расслабить измотанные бесконечным передвижением конечности, забить на выживших врагов. Вообще на все забить.
Ион спал так сладко, как не спал с сентября 44го. Годы войны наконец-то истекли, люди все еще продолжали свои разборки, но для Дозоров настало мирное время.
Ему даже снились сны. И все они были о море, о целующих его босые, согретые жарким солнцем ноги. Зеленоватая морская волна колыхалась и колыхалась, оплетая белой пеной по самую щиколотку, но, отчего-то не снимала жара. Ион проснулся... Оказывается, он сунул ноги почти в самую печку. Даже спальник, под которым он так мирно почевал, уже начинал сминаться под воздействием высокой температуры.
- Чоооорт, - Кузнец отдернул конечности, и сонно оглянулся. Руссо рядом не было, но в глубине темной комнаты, он различил силуэт своего соратника. Американец сидел возле ватиканца, что-то бормоча. Язык был понятен, но звуки слетали с губ тихие, неразборчивые, будто бы Руссо разговаривал сам с собой. Ион прислушался и тут же вскочил.
- Руссо, мать твою, что ты творишь, - Ион был зол. Он в два шага оказался рядом со своим ядовитым приятелем, схватил его за плечи и оттащил от ватиканца.
- Эй, приди в себя, хочешь на тот свет? - а Матей умел орать так, что даже штрафбат по линеечке выстраивался, - я что, зря таскал твою ебучую тушу на своем хребте?
Кузнец тряс несчастного амриканца так сильно, что легко мог вытрясти из него душу. Успокоился он только когда увидел в глазах напротив понимание и хоть какое-то сознание. Да уж, напарничка он себе выбрал. Маньяка-убийцу, не иначе. Да, за 150 лет жизни и две войны, Ион испачкал свои руки в крови, но никогда не стремился проливать ее вновь и вновь, если того не требуют обстоятельства. И особого удовольствия от смертей не получал. Хоть в этом он оставался человеком, а не Иным...
Он отпустил Руссо и поспешил к ватиканцу. Благо, тот был жив и находился все в том же анабиозе. Теперь, благодаря действиям не очень рассудительного соратника, стало ясно, что красотка не сдох, а именно ушел в глубокий сон или его подобие. По кладкой, бледно-фарфоровой коже скользили совершенно живые капли крови. Как рубиновые гроздья, как чешский гранат, переливаясь в коротких отблесках прогорающего огня.
- Ты и мне собрался горло перерезать, да? - Ион зажал рану на шее ватиканца. Еще бы несколько сантиметров - и все, финал, развоплощение. Не только Руссо, но и, скорей всего, Кузнеца. Шеф не сможет противостоять напору Ватикана. Очень сложно поднять голову против всея католической церкви... Сон слетел, будто его и не было. Ион чувствовал накатывающую усталость, но все нутро его вопило об опасности. Как он мог теперь доверять Руссо, если тот пошел против его слова, логики и безопасности их тандема в целом?
- Ты понимаешь, что ни одна сила в мире не вытащит тебя с суда Инквизиции. И так придется отбеливать тебя правдами и неправдами за русского, так что ж ты, поскуда, не самоубился в сугробах? Я бы имел хоть какой-то шанс тогда добраться до оков.
Голос Иона все еще был жесток и резок. Редко ему приходилось оказываться тем, кто орет и отчитывает. Обычно это ему, безалаберному любителю секса, выпивки и рок-н-ролла, отвешивали выговоров по первое число. Матей все еще прижимал пальцами рану, - найди бинт или еще что-то. Тут должна быть, просто обязана быть аптечка. Это станция спасателей. В шкафы загляни. Рана была не опасна, но Ион не знал побочки заклинания. Если это именно анабиоз, то рана будет регенирироваться слишком медленно.
- я бы тоже хотел открутить этой твари башку, Рауль, - он немного успокоился,- за все его грешки. Но отправиться за такую маленькую месть в небытие для меня слишком большая цена. Хочешь отомстить - трахни его. Святошам полезно иногда терять свою святость. И поверь мне, он явно будет не рад этой новости, когда очнется.
Это, конечно, была почти шутка. Мелочно так мстить. Хотя, было бы зело интересно полюбоваться на лицо этого невозмутимого мудака, когда ему на мыло придут фоточки с восседающем на нем американцем.

Матей оставил ватиканца лежать там же, где и до этого, только чуть изменил его позу. Кровь из раны перестала течь, но лишь потому, что румын влил в нее немного силы, заживляя простой энергией. Серьезную травму Матей исцелить не смог бы, благо, неверные руки Руссо не нанесли непоправимого вреда.
Виновник произошедшего уже как ни в чем ни бывало грелся в спальнике. Матей закурил и сел на стол, разглядывая его скорченную фигурку.
- Я не могу тебе больше доверять, Руссо.
Горький факт. Вот они остались вдвоем, без очевидной угрозы со стороны, в ожидании скорого спасения... Зачем? Вот скажите, зачем было разрушать то единственно положительное, что возникло в этих ледяных землях? У Матея было не так много Иных среди знакомцев, которым он мог доверить свою спину. И, конечно, американец, совсем не был похож на существо, к которому следует поворачиваться тылом. Но несколько бесконечно долгих суток вдвоем против безжалостной стихии и отмороженных врагов сделали из незнакомых людей братьев. Любовников. Друзей? Вот насчет последнего теперь Ион сильно сомневался. А ведь он действительно хотел помочь Руссо. И собирался защищать его на суде за смерть русского. Только, похоже, сам янки не слишком-то хотел жить дальше. Наркоман... Маньяк....
Ион был вымотан, ни черта не выспался, каждый сустав его, каждая мышца ныла от усталости, но сон вновь стал слишком рискованным, драгоценным. Румын прошелся по скрипучему полу до шкафов. Внутри ровными рядами стояли банки с консервами, желудок радостно взвыл, но его позывы остались без внимания. Голод - не самая большая беда в нынешней ситуации.
"Траханные оковы..." Даже если бы они были в его кармане, Ион с радостью обменял их на горячую ванную и трое суток беспробудного сна в теплой уютной постели. Собственной.  Пока же он был рад дерьмовому растворимому кофе, что нашелся за банками тушенки.
В чайник румын накидал снега, нагребя его подальше от входа, поставил на печурку, предварительно заправив ее еще парой поленец.
- Можешь спать. Я тебя не трону...
Оставалось надеяться, что спасатели все же прибудут к станции. И что условия игры не изменились. Кто знает, может совет глав решит "пускай идут до конца, победителей не судят". Или еще хуже - засядут за долгие переговоры. И плевать, что где-то среди снегов и льдов ждут своей участи живые существа, сотрудники их же дозоров. Ион насыпал в кружку несколько ложек черного порошка, добавил бодрую порцию сахара. Он знал своего шефа уже много десятков лет. И, казалось, меж ними не было неясности. Шеф хоть и славился пофигизмом к нуждам своих служащих, однако, своих на операциях не бросал. Румынские дозоры не в ходили в число крупных. Иные не слишком то высовывались, в целом жили мирно и штат Дневного и Ночного не требовал пополнений несколько десятков лет. Последний раз к ним приставили новенького, кажется, сразу после войны. Заменить Кузнеца - опытного оперативника, хорошего боевого мага, будет ой как трудно и шеф без боя не сдастся. По-крайней мере, в этом Матей был уверен.
К чудесному аромату горящего дерева добавился терпкий бодрящий запах кофе. Румын вновь устроился на столешнице, ссутулился, устало моргая, и закурил, приправляя едкий дым большими глотками обжигающего напитка.
"Не спать... Не спать"

Руссо нес какой-то бред. Матей не делал особо усилий, чтобы разобрать о чем там то шептал, то почти кричал, надрывая измученные холодом связки его бывший соратник. Бывший? Ион посмотрел в безумные глаза американца. Да уж, Кузнец... Нашел кому быть обязанным жизнью. Дважды.
Кофе бодрил, а его вкус хоть и оставлял желать лучшего, но однозначно согревал и дарил наслаждение. После суток в ледяном плену, практически без надежды на спасение, сна в сугробе и километров через снежную бесконечность, такая малость, как тепло очага и горячий кофе становилась воистину бесценной.
Руссо отрубился, но румын не стал доверчиво вестись на его мирное посапывание. Он остался сидеть на столе, и хоть сон вскоре сморил его, дискомфорт позы делал его не слишком глубоким. Может поэтому Ион услышал странный гул задолго, прежде чем смог идентифицировать его. Матей кое-как продрал глаза, оглядел комнатушку: все так и осталось без изменений. Руссо жался к погасшему очагу, ватиканец почевал на своем холодном одиноком ложе. Гул усиливался, и магу пришлось больно ущипнуть себя за руку, чтобы пробудить сознание, все еще затянутое усталой пеленой сна.
- Руссо, проснись, - драться сил у Иона не было, да и его спутник скорее напоминал истерзанную собаками тряпку, чем человека. На его зов никто не откликнулся, слишком глубоко погрузился в сон или небытие американец.
"Хорошо же я буду выглядеть... Целый в комнате с двумя полутрупами. Как бы самому под трибунал не залететь"
Вскоре звук стал отчетливым и Ион шумно выдохнул, облегченно, даже радостно. Близился конец ледяному кошмару.
Но он все еще оставался настороже. Накинул куртку, шапку, сунул в карман верный нож и вышел наружу. Вертушка могла сесть куда угодно - снежная равнина изобиловала просторными площадками. Небо было темным, но чистым. Мерцали холодным безразличием звезды, ближе к горизонту чернота переходила в бледно алый рассвет. Вертушка стояла метрах в трехстах от избушки, прятаться было бесполезно. Люди, идущие навстречу Иону, отлично видели его темный силуэт на фоне заснеженного здания.
У румына не осталось сил даже на короткую вылазку в Сумрак, чтобы проверить, кто именно идет к нему навстречу. Лица мужчины были незнакомы. Точнее - глаза. Это единственное, что можно было разглядеть в укутанных фигурах.
- Мы прибыли по сигналу эвакуации. Сколько вас?
- Трое, - тихо ответил Матей, стискивая в кармане рукоять ножа. Убить их и завладеть вертушкой? А кто ее поднимет в воздух? И вообще, откуда такие мысли? Он сам вызвал армию спасения, и теперь опасается их? Ох, шеф будет должен ему не только отпуск, но и моральную компенсацию за все, что маг пережил в этой гонке.
- Чьи силы вы представляете, - Матей стоял четко перед дверью, загораживая проход. Спасатели удивленно переглянулись, потом представились. Люди. Просто люди... Странно это было. Но тут оба спасателя замерли, а ближайший заговорил быстро, не своим голосом:
- Магу третьего уровня Дневного дозора Бухареста приказано оказать помощь в эвакуации. Господин Матей, соглашаясь принять помощь, вы автоматически отказываетесь от участия в дальнейшем соревновании.
- Согласен-согласен. И те, кто со мной - тоже.
Втроем они вынесли неподвижного ватиканца, завернув его в несколько спальников, потом Матей вернулся за Руссо. Он растолкал его и сел рядом.
- На трибунале будем настаивать на самозащите. Наркотики - это чисто твой выбор, я тут тебе не помощник. Но если завяжешь - я могу дать тебе укрытие от людских властей. Подумай об этом, когда все закончится.
Он поднялся, с трудом разгибая измученные нагрузкой последних дней ноги, протянул руку американцу. Почти так же как при первой встрече, в деревне с трудно произносимым названием.
- Вместе начали, вместе и закончим.

Ту же процедуру короткого допроса проделали с молчаливым ватиканцем. И хоть он не отвечал, согласно протоколу его посчитали так же сошедшим с дистанции. Группа, что эвакуировала иных с базы, не несла ответственности за сами соревнования. Их дело было за малым: прибыть как можно скорее на место вызова и забрать тех, кто нуждается в помощи. Благодаря царапине, что нанес ватиканцу Руссо, тот выглядел очень даже раненым и нуждающимся. И энергии от него почти не исходило. Ни дать, ни взять - почти труп! Ион, не испытывая и малейшей муки совести, сообщил мужчинам, укутывающим тело красотки на носилки, что честно пытался привести несчастного в чувство и оказать первую помощь, но увы... хлопоты оказались напрасными.
В вертолете их ждал еще один маг, совершенно незнакомый Иону. Да и посрать было уже на все. Колючий мороз вновь целовал его щеки, но в этот раз Кузнец точно знал - это финальный рывок. Все, кошмар закончился и даже если трибунал назначат очень скоро, русские не любители тянуть резину, он успеет хотя бы принять ванну и нормально пожрать. И поспать.
Он умудрился отрубиться даже в дико рычащей вертушке, как-то по-детски прижимая к себе бессознательного американца.
В деревне их разлучили. Для Иона все происходящее потом было как во сне. Он отвечал на вопросы инквизиторов, не особо четко, устало, сонно. Про русского его спросили ровно один раз, а вот про историю со стражем и смертью той невеселой компании заставили пересказать раз двести. Ион и не помнил особо ничего. Твердил одно "самозащита. Самозащита. Самозащита".
Потом был отель где-то в Швеции. Почему там? Почему не родные покои в Бухаресте? Шеф, прибывший к своему подчиненному сразу по завершению этапа оказался не многословным. В разъяснения не вдавался, сказал только, что русские зверствуют... И что Кузнецу придется высыпаться и приводить себя в порядок за сутки. Жалкие попытки отвоевать хотя бы еще немного времени не принесли результата.
После нескольких часов в горячей ванной, после стейка из лосося и бутылки вина, Ион отключился и проспал бы несколько дней, если бы не шеф.
- Так скоро? - хотелось проклясть весь мир, включая тревожащего его главу румынского дозора. Потребовались невероятные усилия воли, чтобы оторвать себя от мягких чистых простыней и через какие-то двадцать минут уже стоять в холле отеля, отчаянно зевая и моргая куда медленней собравшихся вокруг иных.
Переговоры проходили в конференц зале на первом этаже. Из отеля выселили всех постояльцев людей, по периметру стояли охранники из инквизиторов и шведов. За широкой спиной Кузнеца, вперив в его лопатки беспрестрасный взгляд, стоял довольно сильный маг. Ион чувствовал, как энергия бурлит вокруг. А сам он был словно черная пустая точка небытия... Выжатый, безучастный ко всему происходящему. Вот если прямо сейчас из него не начнут делать чучело или обращать в прах, он даже пальцем не пошевельнет.
Ион уныло оглядел собравшихся и тут же замер. Напротив него сидел янки. Вид у него был похуже побитой собаки. Да что уж там - такое ощущение, что его хоть и отмыли, побрили и привели в относительно человеческое состояние, при этом забыли напрочь дать поспать, откормить и подлатать. Неужели его и правда собирались списать... Отдать за грехи его и дозоров в целом, решивших, что кровавая бойня магов - это самый честный способ решения спора о праве обладания великим магическим артефактом. Кстати...
Теперь Ион словно очнулся.
Переговоры начались со слов:
- Победитель не выявлен.

В зале не было часов, не разрешалось пользоваться мобильниками, темно-красные, до самого пола шторы, тяжелые, словно груз вины раскаявшегося перед казнью убийцы, полностью отрезали солнечный свет, и сложно было сказать, сколько же прошло времени, прежде чем закончилось собрание. Для Иона оно разделилось на три части: в первой, самой легкой и интересной, подробно рассказывалось о каждом участнике "игрищ", о поступках, что они совершили в процессе, о ситуации. А еще о том, кто выжил в этой кровавой бойне. Датчанка, хоть и знатно пострадала при падении и по сию пору находилась в состоянии замороженном, выжила. Благодаря близости места ее краха к деревне спасательная операция прошла быстро, качественно. Несколько месяцев восстановительной магии и будет как новенькая. Дания претензий к представителям США и Румынии не имела. Падение было следствием ошибки в передвижении, вызванной внезапным появлением конкурентов. Ион слишком уж шумно выдохнул. Все-таки этот несчастный случай - его рук дело. Достаточно жестких и безапелляционных обвинений русских в жестком и заранее продуманном, организованном убийства их дозорного. В рапорте красивой блондинки, ледяными синими глазами буровящей уставшее лицо Руссо, Одинцов представал в таком чудесном свете, что даже светлые, присутствуй они здесь, зааплодировали бы его святости. Благо, последних тут не наблюдалось, а инквизиторы, как обычно, были глухи к лести и пустой эмоциональной болтовне. Смущало ровно одно:множественные удары. Для самообороны достаточно и одного, ну двух... Ион помнил, как сейчас, окровавленный клык ледоруба, кромсающий, крошащий бело-красную плоть. Сколько раз американец опустил свое оружие? Семь? Девять? Ион не считал тогда. Да и сейчас не хотел этим заниматься.
Смерть Падмы оказалась на руках Базиля. Как и подозревал Руссо. Пеструю гвардию Ватикана разметал Страж, и, поскольку никто не выдвинул еще иных версий и требований, так оно и считалось. В этот момент шеф влез в голову Кузнеца и ласково намекнул, что этот козырь против Ватикана стоит придержать до поры до времени. Ион и не собирался сейчас о чем-то думать и спорить. Его волновала лишь собственная судьба и судьба Руссо, Иного, спасшего ему жизнь.
"Интересно.. тлеет ли в нем еще то заклинание?", - не к месту пришла мысль о горячей, совершенно безумной ночи среди льдов. Взгляд Иона скользнул по осунувшемуся лицу... Не, в обычной жизни он бы ни за что не подумал согревать в объятиях подобного мужчину. Но там, в бесчеловечном холоде и мраке...
Швед, не успевший на разборку со своей северной командой, погиб в стычке с австралийцем, которого в свою очередь так же свалил Базиль. Вот кого действительно следовало воскресить и судить. А немец замерз. Похоже, он был ближе всего к "оковам", но переоценил свои силы. Он двигался все время один, не оставлял следов, тратил силы на маскировку и поиски. Нить его жизни оборвалась через сутки после того, как Ион вызвал спасателей. На помощь тот так и не позвал.
Кениец, серьезно испугавшись мороза, в который его кинули злая судьба и начальство, вернулся в деревню через сутки после старта. И сдался.
Теперь Ион понимал расчет "красотки". Его силы тоже были на исходе, вероятно, он был даже ранен. Он высосал силу из тел соратников, а может - и остатки их жизней, и дошел до базы. Там он ввел себя в состояние анабиоза, и, судя потому, что он не присутствовал на собрании, все еще в нем находился. Для чего? Чтобы попросту дождаться, пока суровая природа Гренландии не сломает оставшихся конкурентов. Он сделал ровно одну ошибку, этот ватиканец. Он списал со счетов американско-румынскую команду...
Вторая часть сборов - суд над теми, кто свершил преднамеренные убийства. Сперва долго и нудно шла борьба между индусами и французами. Вину Базиля никто не опровергал, но вот вопрос компенсации занял неимоверное количество часов. Ион успел поспать, рухнув головой на плечо шефа, благо тот не стал будить измученного подчиненного. Отчего же их не отпустили, пока шли процессы Базиля и остальных? Таков был регламент? Или специально вытаскивали последние силы, чтобы пред судом не было никаких сил врать и уворачиваться?
Наконец, наступил черед Иона.
Повторение извечной клятвы.
Напряженный взгляд шефа.
Дикие, сумасшедшие, но необъяснимо родные и глубокие глаза Руссо.
- Дозорный Ион Матей, Дневной дозор Бухареста, маг третьего уровня, убивали ли вы дозорного Руслана Одинцова?
"Началось"
- Нет. Это была самооборона.
И круговерть вопросов понеслась. Ион отвечал односложно, и отсутствие особо острого ума в этот раз сыграло ему на руку. Он просто пожимал плечами, просил иначе перефразировать особо хитросплетенные вопросы, и отвечал на них честно, без уверток. Да, Руссо сорвался. Да, выбора не было, иначе пуля прошила бы мозги Иона. Да, Руссо защищал, а не убивал. Да, у дозорного Матея нет объяснений по поводу вспышки агрессии его напарника.
Следом за Ионом перед собравшимися магами выступил американец. Они разошлись, коснувшись друг друга плечами и взглядами.
- Держись, только не сорвись сейчас, - это Ион шептал уже со своего места, ощущая, как едкая тревога вгрызается в его сердце и плечи. Нет, за себя он более не беспокоился. Даже шеф посветлел лицом... Но Руссо...с его-то прошлыми заслугами, сучковатой шефиней и желанием сдохнуть мог закопать себя одним только приступом сумасшествия.

Отредактировано Ион (2019-01-10 02:46:43)

Каким бы уставшим не ощущал себя Ион, он не терял концентрации до самого финала допроса. Руссо атаковали вопросами куда дольше, видимо, зная о его не самом лучшем психическом состоянии. Воздух в зале звенел от напряжения, и, как ни странно, Руссо сочувствовал не только Кузнец. Среди других стран нашлись представители, не слишком-то жалующие Россию. Напрямую влазить в конфликт с мощным Дозором огромной страны никто не спешил, но выразить свое недовольство или одобрение казалось не зазорным, и скорей всего - безопасным.
Ион слушал внимательно, но юрист из него был еще хуже, чем путешественник. Ему казалось, что Руссо точно получит высшую меру наказания, а его, как соучастника, запакуют лет на сто в каменный чулок без права двинуться, вдохнуть по-человечески или увидеть свет. Или уснуть... В нем будут поддерживать жизнь ровно до той степени, чтобы обеспечить работу сознания, чтобы каждую минуту этих ста лет он думал и сожалел о том, чего лишен. Конечно, по завершению подобной кары, из склепа выйдет не человек, не иной - а свихнувшееся, ни на что более не годное существо, от которого поспешат избавиться...
Пожалуй, мгновенное рассеивание было куда милосердней.
Их выставили вон, не огласив приговоров. Их - это Матея и Руссо, а так же нескольких, не особо значимых представителей Дозоров. Впервые после эвакуации они остались тет-а-тет. Им разрешили отдохнуть в номере под присмотром инквизитора. Как будто они что-то могли сделать в нынешнем своем состоянии. У Иона от одной мысли о том, чтобы нырнуть в сумрак или сотворить заклинание, начинались рвотные потуги и нестерпимое свербение в ноздрях.
Поднявшись в отведенную для них комнату, Ион, без какого-либо чувства стыда, просто рухнул лицом в золотистое мягкое покрывало, укутывающее огромную двойную постель. Он хотел спать, и может бухать. Нет, сперва нажраться так, чтобы лыка не вязать, чтобы все мысли сводились к одной - "да пошло все нахер", а потом уже упасть в беспробудный сон.
Он перевернулся, закидывая руки за голову и наблюдая за тем, как ведет себя его бывший напарник.
- Ты как?
Банальный до изжоги вопрос. Как мог себя чувствовать человек, который уже сделал, все что мог и теперь был вынужден ждать вердикта, лишенный всякой возможности что-то исправить.
В комнате, обставленной лаконично, но со вкусом, помимо кровати нашлись стол, мини-бар, манящий своим содержимым, два глубоких мягких кресла, телевизор. И никаких окон... Неужели собравшиеся в зале внизу реально опасались побега обвиняемых?
- Предлагаю все же накатить, от нас уже ничего не зависит, - со старческим кряхтением, Ион поднялся с кровати и догулял до бара. Крошечные бутылочки он выгреб на стол и опустился в кресло.
Тем временем, в конференц-зале началась третья часть бесконечного заседания. На ней решали судьбу не только обвиненных в убийстве дозорных и компенсаций, но и спорили насчет "оков", оставшихся в ледяных просторах Гренландии.