- Археология идеализировалась многими. Те, кто имеет понятие о профессии только благодаря захватывающим блокбастерам Голливуда, привыкли считать её синонимом жизни, полной приключений. На самом деле всё далеко не столь грандиозно. С эпохи великих географических открытий люди знали о древних цивилизациях. Некоторые на самом деле существовали, и сейчас найдено огромное количество доказательств данному факту. Другие же живут в сердцах и преданиях, такие как Атлантида, к примеру. Всем хочется верить, что когда-то на Земле было идеальное государство, порядок и процветание которого вошли в легенду. И нередко людьми, желающими исследовать древности, движут амбиции. Но стать известным в этой сфере совсем непросто. Чаще всего приходится радоваться каждой мелочи, на которую сумеешь наткнуться - ведь если бы не какая-нибудь вековая плошка, ты остался бы совсем ни с чем.
Пайпер улыбнулась и покачала головой. Из Нью-Йорка в Каир лететь целых полдня. Так сложно усидеть на месте, неудивительно, что голова полна всякого сумбура. Сейчас к нему примешивалась их самая первая вводная по специальности. Преподы правильно делают, что стараются развенчать все иллюзии. Назло им, считаешь иначе и отыскиваешь плюсы даже там, где их и нет. Но в этой профессии изначально было много интересного, несмотря на все предубеждения и минусы.
Здесь ты получаешь возможность увидеть мир. Пусть даже в очередной поездке ты не найдёшь ничего достойного, но познаешь всю прелесть бытия уж точно. Зачастую спартанские условия не помешают наслаждаться природой и пейзажами (которые непременно будут, если отвернуться в сторону от разбитого лагеря), и позволят ощутить невероятную силу и свободу. Разве не круто - вглядываться в пустынное небо и осознавать, что ты становишься ближе своей планете и её истории... Да, в этом смысле Маклин была неисправимым романтиком. Иначе бы здесь она долго не задержалась. Хотя, возможно, всё ещё впереди, ведь она учится пока всего-то пару лет.
На выходе из самолёта можно с облегчением выдохнуть. Никакой Зевесовой ярости, никаких монстров и проволочек - всё на редкость хорошо. Дорожная сумка тяжеловата, но тут уж виновата совсем не Пайпер. Когда выезжаешь в поле, необходимо иметь с собой все свои инструменты. Их уже, в свою очередь, нужно чистить, точить, чинить если потребуется. Никто не будет с тобой делиться своим, наоборот, ты должен сам доказать, что достоин здесь находиться. Сложно это сделать, если будешь бегать за старшими с криком "у кого есть запасной нож?" Вот более совершенные орудия - да, общего пользования. К примеру, различного рода радары закупаются в ограниченном количестве на владельца раскопок, и обычно их совсем не много. У простых студентов уж точно такого не имеется.
Каир не выглядел таким уж необычным, в отличие от предвечерней прохлады. Над городом, чуть поодаль, возвышались пирамиды, и девушка пожалела, что им нужно ехать в обратную от них сторону. На самом деле, вокруг этих произведений труда человеческого всё уже было изрыто вдоль и поперёк. К тому же, нужна была специальная лицензия на доступ в такое исключительное место. У той группы исследователей, в которой им предстояло находиться без малого две недели, не было требуемой известности и полномочий.
Аналогом автобуса служило что-то вроде крытого фургончика. На нём их, десять лучших студентов, подбросили до места, и очень вовремя - солнце уже почти зашло за горизонт. Как известно, ночи в этой части света наступают быстро и приносят с собой холод и кромешную темноту. Заблудиться они не успели, и прибыли вовремя. Начало ночи прошло в повсеместной суете и организации минимального быта. Быстро знакомились, ставили палатки, устраивались на ночлег. Встретили их не так уж и плохо, хотя чувствовалась в людях какая-то напряженность. Они словно не хотели их здесь видеть, и хоть так всегда обычно и бывало, Маклин нутром чувствовала какой-то подвох. Обычно понять свою несмышлёность давали на раз-два. Если на первых порах, где-то пять выездов назад, их это задевало, то сейчас Пайпер со товарищи сами над собой подшучивали. Главное - не злить тех, у кого они лишь временные гости. Наоборот, нужно веселить их и всеми возможными способами устанавливать контакт. Ибо старшие вполне могли не только устроить молодым-зелёным "райскую жизнь", но и написать о сомнениях в их способностях к профессии - и уже это было бы хуже некуда. Девушка постаралась убедить себя, что так всё и есть. Это напряжённое поведение - всего лишь обычная нелюбовь к тем, "кто ничего ещё не умеет". Ничего страшного.
На следующее утро последовала необходимая череда официальностей. Их обоюдно, не без помощи куратора группы,  представили друг другу, вкратце ознакомили с регламентом раскопок, расписанием дня. Провели по области раскопок, ознакомили с оборудованием и - главное - завели в палатку находок. То самое место, где у всех неизменно загорались глаза от любопытства, наконец предстало перед ними. Несколько находок со времён древнего Египта вызвали особый интерес у Пайпер. Здесь была необыкновенно красивая статуэтка кошки (несомненно, дань культу Бастет), пара табличек с иероглифами, уже успешно расшифрованными. Самой же удивительной находкой оказался ларец испанского происхождения. В нём было золото и различные драгоценности из золотого же материала, но что они делали в этой части света... Очевидно, наследие осталось с эпохи Великих Географических Открытий.
И вот здесь Пайпер в очередной раз почувствовала что-то непонятное. Их будто бы старались вышвырнуть из палатки, причём как можно быстрее. Не давали всё здесь осмотреть, а к одному углу и вовсе не давали приблизиться. Девушка бы не особенно и хотела, если бы там не было чёрной ткани с красным крестом, закрывающей что-то непонятное.
Вечером настал черёд страшных историй. Лиру, куратору, удалось выпытать кое-что у своего давнего товарища. Он рассказал своим подопечным о двух непонятных смертях учёных за последние несколько дней. И шепнул, что это как-то связано с одним из испанских сокровищ.
Вот почему этой же ночью любопытная Пайпер прокралась в палатку находок.

Главное - не закрывать глаза.
Пайпер точно знала, что тогда окончательно вырубится. Так что уж лучше галлюцинировать. Конечно, для полукровки мир никогда не был скучным и заурядным, но сейчаас... это было нечто особенное. Вокруг неё плясали урны, почему-то фиолетового цвета, и сверху у них торчали павлиньи перья. А ещё они хлопали крышками, что было очень-очень громко и больно. Больно было везде, но урны... она не ожидала от них такой подставы. И за что они её так не любят? Впрочем, возможно, всем людям и нелюдям застлал глаза Туман. И железяки давно захватили мир, отмстив этим презренным людишкам, что только и знают, что пачкать их всякой гадостью. Точно. Вот кто их следующий враг, надо сказать...
Сказать кому? Слева в уголке глаза белоснежное пятно - волосы Аннабет. "Не спать, Пайпер, не смей. Вон на зелёную белку смотри, она специально на виду маячит. Всё ради тебя. Вообще-то очень-очень хотелось закрыть глаза." Несоответствие с внутренними ощущениями и внешним восприятием как-то сводило с ума. Дочь Афродиты предпочла бы видеть перед собой извергающийся вулкан как минимум. И уж точно не тропический мегаполис со скалящимися белками.
"Кстати, где же люди? Неужели и правда все вымерли? И почему цветочные горшки разрослись до таких размеров? Ну точно, революция. Вещи поработили мир - или теперь здесь обретаются гиганты, которые эти вещи оживили? О нет, только не гиганты, мы же столько с ними мучались! Мы. Аннабет со мной мучается. Нет, уйди, дурацкая занавеска, я всё равно не закрою глаза. Ни-за-что. Надо сказать Аннабет, чтобы подняла мне веки." Но сказать ничего не получалось: Пайпер словно потеряла контакт со своим голосом. Логически выявить, где находятся её голосовые связки, вежливо к ним постучаться... но кажется, они сказали, что закрыты на обед. Печально.
Девушке казалось, что она уже вечность куда-то тащится. И она понятия не имела, сколько ещё сможет выдержать, да и сможет ли вообще. Впору было возопить в лучших традициях трагедии: "Оставь меня, Аннабет! Я для тебя только обуза!" Но ведь не бросит же. Так что лучше идти и не закрывать глаза. Можно себе представить собственный обморок и то, как дочь Афины, костеря всех богов на свете, тащит бренную тушку полукровки. И ведь потащит! И ведь боги ей сделают а-та-та за такие слова в их адрес, так что глаза закрывать не стоило. Ну вот совсем.
Потом был какой-то подъём. Зачем они поднимаются в готическую башню? Что, рыцари не всех принцесс спасли и помощи требуют? "Ну и рыцари же пошли, однако... стоп. Здесь несколько башен в одной? Это что, средневековая версия Лабиринта или кто-то матрёшку пытался создать?"
Пайпс пару-тройку-десятку раз споткнулась - ну не хотели ноги подниматься, и она вполне себе их понимала.  Потом они почему-то остановились - наверное, чтобы послушать удар гонга. Не успела девушка задуматься, откуда здесь гонг и почему так болит голова, как в стене открылась круглая дверь. Думая увидеть хоббита, дочь Афродиты немного впала в ступор, когда из света медленно проявилась очень знакомая личность.
Она аж прищурилась, чтобы сфокусироваться и вспомнить. Пока её куда-то вели, в голове неуловимо всплыло имя. Почему-то сразу пошли водные ассоциации. Ассоциации - вообще шикарнейшая вещь, особенно если надо хоть как-то абстрагироваться от реальности. Ну, в этом случае от огня было никуда не деться. И пусть Пайпер никогда не жаждала быть ведьмой и страдать за свою магию. В Средневековье её всё равно бы сожгли.
- Воды... - "Я это сказала или подумала? Если громко подумала, то есть шанс, что телепатия сработает. Да ладно, Перси всё равно поймёт, он же... он.."
Она поняла, что сидит, только когда правое плечо в очередной раз стал кто-то резать. Нужно было сделать так много всего! Отнять руку у несносных детей Гефеста (Или это Лео? Нет-нет-нет, только не делай из меня дельтаплан!), подумать, как будет расплачиваться с Перси (ведь ему потом новую мебель покупать), поблагодарить Аннабет, изучить интереснейшую хоббитскую нору. Столько дел, что Пайпер предпочла выбрать то, чего так давно хотела - слепить веки. В итоге сознание унесло в далёкие дали с ужасно эгоистичной мыслью: пусть разбираются без неё.