ОСНОВНОЙ НИКНЕЙМ: sankta alina ПРЕДПОЧИТАЕМЫЕ ЖАНРЫ|ФЭНДОМЫ: the grishaverse harry potter game of thrones romance club hunger games greek mythology disney неканонические мистические персонажи и что-нибудь еще, про что наверняка забыла ИНТЕРЕСУЮЩИЕ ПЕРСОНАЖИ: практически любые женские персонажи из фандомов, указанных выше СВЯЗЬ: личные сообщения

НЕМНОГО О СЕБЕ:
Играю на ролевых 10+ лет, с перерывами, но тем не менее всегда возвращаюсь. Могу в любое лицо, оформление, объем и размер постов. К сожалению или к счастью, как-то так получалось, ни разу в жизни не кроссполила, поэтому думаю, что уже не стоит и начинать х) Также не зашел отыгрыш однополых отношений, азиатские тематики и Россия не совсем мое. в остальном достаточно гибкая и готова к обсуждению, главное чтобы с партнером были на одной волне с:
ПРИМЕР ПОСТА:

click

Ночь приносит с собой долгожданную тишину, и Ванадис думает, что еще никогда стрекот сверчков под окном не звучал для нее так спокойно и умиротворяюще. Ванадис думает ‒ счастье, что она вообще может расслышать хоть что-то из звуков природы к концу дня. Сейчас это звучало для нее настоящей музыкой, в отличие от нестройного хора отвратительных песен, которые кто-то из женихов весьма самоуверенно называл "любовными серенадами". Кажется, даже свежее молоко в ее кувшине прокисло от ужаса, лишь бы никогда больше не слышать такого роскошного исполнения.

Из груди богини вырывается тяжелый вздох, пока она бездумно проводит пальцами по шелковым волосам, не решаясь отправиться спать. Дело было не в том, что она не устала за день; наоборот, ее тело буквально требовало отдыха. Но уснуть означало то, что за ночью наступит новый день, в котором ей придется отправиться на чертов турнир в свою честь, на котором благородные и не очень рыцари будут сражаться за ее руку, сердце, и остальные части тела. Ванадис закатывает глаза, бессильно роняя голову на сложенные руки. Ей кажется, что на ее хрупких плечах лежит тяжесть всего мира; впервые после исчезновения Ода она чувствует себя настолько потерянной и одинокой, будто никто в целом мире не может ее понять. До этого момента ей даже не приходило в голову, что ее собственный муж был для нее защитой от целого мира, точнее, от бесконечных посягательств на ее честь. И как только все девять миров прознали о том, что теперь она официально осталась одна ‒ ринулись заполнять эту пустоту, даже не спросив, хочет ли она этого.

Маленькие золотые слезинки падают на ткань ее платья, и Ванадис сердито вытирает лицо руками, не позволяя себе раскисать. В конце концов, у нее есть план, пусть хрупкий и несовершенный, но ничего другого тут все равно не придумаешь. Она просто откажет победителю турнира, и ничего страшного, что после этого прослывет гордячкой, зазнавшейся ведьмой и Один знает, кем еще. Пусть. Лучше так, чем ощущать себя неведомой зверушкой, которую хотят посадить в золотую клетку, лишь бы просто обладать ею.

Из невеселых мыслей ее выдергивают весьма ощутимые шаги за входной дверью, и девушка вздрагивает всем телом, вопросительно выглядывая в коридор. Она даже задерживает дыхание, как будто незваный гость может ее услышать, но, кажется, это вовсе не помогает. От тяжелых ударов начинают сотрясаться стены, а сама Ванадис буквально подпрыгивает от неожиданности, возмущенно сводя брови. Ну это уже не лезет ни в какие ворота! Мало того, что днем она не может ступить и шага из своего собственного дома, чтобы в одиночестве отправиться по делам, так теперь эти несчастные решили добраться до нее еще и ночью, совсем позабыв о правилах приличия?! Задыхаясь от возмущения, и не особенно отдавая отчет своим действиям, Ванадис наполняет пустой стакан ледяной водой, и, преисполненная решимости преподать наглецу отличный урок, твердым шагом отправляется к входной двери.

‒ Убирайтесь отсюда вон, я вас не звала! ‒ резко распахивая створку, она, не глядя, точным жестом выливает холодную жидкость предположительно в лицо темной фигуры на пороге. ‒ Сколько можно повторять! Я не выйду замуж ни за вас, ни за ваших... ‒ Ванадис осекается на половине слова, когда лунный свет наконец-то попадает на лицо ее нарушителя покоя. Ее голубые глаза расширяются от ужаса, когда она видит огромный молот, перепачканную кровью одежду и длинные запутанные светлые волосы, которые невозможно было ни с чем спутать. ‒ Я... ‒ не придумав ничего лучше, богиня открывает и закрывает рот, хватаясь пальцами за дверной косяк, во все глаза глядя на сына Одина, который собственной персоной стоял на пороге ее дома в такой час. Кое-как собравшись с мыслями и напомнив себе, что разглядывать так мужчину просто неприлично, она прищуривается, вновь напуская на себя строгий вид.

‒ Твоя благородная жена знает, что ты явился просить моей руки, да еще и в таком виде? ‒ красноречиво оглядывая его помятую фигуру с головы до ног в последний раз, богиня еще раз тяжело вздыхает. Она чувствует ужасную, липкую неловкость относительно того, что так грубо обошлась с ним, но и он тоже хорош ‒ неужели не мог подождать до утра, вместо того, чтобы вот так ломиться к ней без приглашения?! На что он вообще рассчитывал? Девушка чуть качает головой, призывая себя не думать о том, что такое рвение выглядит даже несколько... привлекательно? Усилием воли выбрасывая дурацкие мысли из головы, она выпрямляет спину, и смотрит на Тора со всем царственным видом, на который только сейчас способна.

‒ Давно никто не вел себя со мной настолько неуважительно. И то, что ты сын Одина, не делает тебя особенным, ‒ ее прозрачные голубые глаза опасно сужаются, и Ванадис бросает быстрый взгляд на пустой стакан в своей руке. ‒ Тебе лучше уйти отсюда, если не хочешь, чтобы я помогла тебе умыться еще раз. ‒ гордо вздернув подбородок, она берется за тяжелую деревянную дверь, в самом деле намереваясь захлопнуть ее перед носом сильнейшего из богов.